Книга мечей

Спорным вопросом остается, открыли ли финикийцы оловянные камни и оловянную россыпь Касситерид [136]

или же руду разрабатывали «валлийцы рога» — варвары из Корнуолла и Девоншира, которые в те дни жили небольшими группами у берега. Геродот действительно ничего не знал (III, 115) об «островах, именуемых Касситериды (оловянные острова), откуда приходит олово». Эти острова Силуры, или Сцилли, были, очевидно, лишь перевалочными центрами, а не местами добычи. Финикийцы хорошо хранили свои секреты и готовы были скорее потерять свои корабли, чем выдать их (так заявляет Страбон (III, 5, 11), чьи Касситериды оказываются Азорами [137]

). Когда именно началась торговля, еще обсуждается; некоторые приводят дату 1500 год до н. э., другие сокращают этот срок до 400 г. до н. э. Диодор Сицилийский (V, 21—2) повествует нам, что олово добывалось и отливалось в слитки около «Belerium promontory» («края земли»), каковое место было определено на карте как Иктис (Вектис, не остров Могущества, а гора Сан-Мишель и остров Любви) [138]

, и в конце концов на лошадях перевозилось через Галлию к Роне. В музее Труро находится слиток олова, плоский сверху и рельефный снизу (из-за следов формы отливки), два фута одиннадцать дюймов в высоту и одиннадцать дюймов шириной, с клеймом, как предполагается, финикийский. «Оловянная улица» в Бодмине, как предполагается, сохранила классическое имя. Второй четверг после Рождества в Корнуолле называют «Пикров день» — по имени человека, который открыл промывку олова. Страбон дает плохую характеристику двенадцати Касситеридам и их народу — корнцам, говоря, что последние «напоминают фурий, которых мы видим в трагических представлениях». Эти «приятные личности» нашли жилы олова, почти уже готового к использованию, на поверхности рядом с пиритами меди; последние были тверже олова, но все же сравнительно мягки и ковки. Обе руды легкоплавки, в то время как расплавить железо достаточно трудно. А эти же два (медь и олово), если их соединить, становятся не только более плавкими, но и дальше пребывают в жидком состоянии, что облегчает процесс отливки. Так, Уорзее считает, что Англия была в древности центром производства бронзы, откуда этот сплав распространялся по всей Европе. Принято считать, что в Англии бронзовый век установился между 1200-м и 1400 годами до н. э. и длился восемь — десять столетий, а вторжение Цезаря произошло в начале железного века.

Впервые производство бронзы такого масштаба, чтобы мы приняли это в расчет, началось в Египте. Точно установить среднее соотношение составляющих сплава сложно [139]

, содержание олова колеблется от 10 до 20 процентов, а меди, соответственно, от 80 до 90.

Кинжал, анализ которого провел Воклен, содержал 85 процентов меди, 14 процентов олова и один процент железа. Бронзовое долото Уилкинсона, девяти с четвертью дюймов в длину и весом в один фунт двенадцать унций, найденное в каменоломне в Фивах, содержало на сто частей 94,0 части меди, 5,9 части олова и 0,1 части железа; соответственно его край загнулся от твердого камня. Уилкинсон постоянно упоминает бронзовые зубила и, кажется, подозревает, что их наконечники были из стали. Конечно же его ставил в тупик вопрос о том, каким образом «бронзовые или латунные лезвия приобретали определенную степень эластичности» [140].

Результаты египетской металлургии восхитительны, как в материале, так и в итоге. Когда появилась бронза, мы не знаем; цилиндр для отливки, несущий на себе имя Пепи, датируется примерно 3000 годом до н. э., периодом Шестой династии Среднего Египта, что включает в себя Нитакер (Нитокрис). Ножи фигурируют в еще более древних памятниках. Бронзовый кинжал в Берлинском музее, найденный Пассалакуа в гробнице в Фивах, удерживается пружиной, возможно стальной. Мой друг мистер У. П. Хейнс из Александрийского портового завода показывал мне образец, привезенный из Фив мистером Гаррисом, сделанный из бронзы и, несмотря на это, несколько пластичный. Полная его длина — один фут, половина ее — лезвие; слегка листообразной формы, оно имеет ширину один дюйм в самом узком месте. Хвостовик, тянущийся до конца ручки (четыре дюйма), имеет минимальную ширину пять двенадцатых дюйма. Рукоять, состоящая из двух пластин, из гиппопотамовой шкуры, возможно, прокипячена и, подобно дереву, имеет на себе двадцать шесть колец для удобства захвата; на шестом и двадцать третьем кольце находятся бронзовые заклепки. Головка на конце рукоятки отсутствует, та просто закруглена.