В дальнейшем «Книгу стран» широко использовали ученые Запада и России. В 1913 г. появился французский перевод некоторых фрагментов группы Б по тексту BGA VII, принадлежащий Г. Феррану[58]; в 1932 г. — также частичный перевод Р. Блашера[59] и в 1937 г. — перевод всей «Книги...», осуществленный Г. Вьетом[60]. В нашей стране в разное время переводились отрывки, относящиеся к странам Кавказа, Средней Азии и Африки южнее Сахары[61]

.

Данная работа является первым полным переводом текста, изданного М. Я. де Гуэ, на русский язык. Переводы отдельных отрывков, выполненные ранее, вновь просмотрены или переведены заново, устаревшие примечания заменены. К сожалению, вторая, открытая в XIX в. рукопись «Книги стран», принадлежавшая немецкому арабисту Ф. Керну, благополучно пережившая две мировые войны и хранящаяся в Прусской государственной библиотеке в Берлине, осталась для меня недоступной[62].

«Книга стран», по всей вероятности, предназначалась автором не только для нужд чиновников государственных ведомств, но и для иных образованных слоев населения: известно, что спрос на разнообразную географическую литературу в аббасидском халифате был в ту пору велик[63]. Как ценный памятник далекой эпохи, о которой сохранилось мало достоверных известий, она сохраняет свое значение для современных и будущих ученых, представляя вместе с тем интерес и для широкого круга любознательных читателей.

КНИГА СТРАН

сочинение Ахмада б. Аби Йа‘куба б. Вадиха ал-Катиба,

известного как алч-Йа‘куби,

да будет милостив к нему Аллах!

/232/ Именем Аллаха, милостивого, милосердного, господа, оказывающего помощь!

Хвала Аллаху, которой начинается Книга Его{1}

и Который делает хвалу равной Своим благодеяниям и требует милосердных действий от оказавшихся достойными Его внимания, Творец высших небес и низших земель и того, что их разделяет, и того, что скрыто под землей{2}. Его творение известно Ему до появления своего, и Он придает ему форму образца, никому не ведомого. Он обладает знанием всех существ и их точного числа. У Него — верховная власть, господство и сила; Он распоряжается всякой вещью. Да благословит Аллах пророка Мухаммада и семейство его и да приветствует!

Сказал Ахмад б. Аби Йа‘куб{3}: в расцвете молодости, при всей силе возраста и гибкости ума я старался узнать историю стран и расстояния между одной страной и другой, ибо я отправился путешествовать в молодом возрасте, и путешествия мои шли одно за другим, а пребывание на чужбине затянулось.

И бывало, когда я встречал [какого-нибудь] мужа из тех стран, я спрашивал о его родине и столице. И когда он говорил мне о месте своего жительства и пребывания, я спрашивал его об этой стране{4}...о его рождении... каковы там посевы, каковы жители — арабы или неарабы{5}

... что пьют обитатели ее. Я спрашивал об их одеяниях... их религии, их учениях, их властителях... о пространстве этой страны, какие страны к ней близки, какие пути.

Затем записывал все, что сообщал мне [человек], в правдивость которого я верил. Я помогал себе расспросами одних людей за другими, так что выспросил много народу, целый мир людей, и на праздниках и без праздников, из обитателей Востока и Запада. Я записывал их сообщения и собирал их рассказы. Я помянул, кто из халифов и эмиров покорил одну страну за другой, кто устроил военные поселения в одном городе за другим, размер хараджа{6} и сколько получается с них денег.

Я непрестанно /233/ записывал эти сообщения и составлял эту книгу долгое время. Каждое известие я относил к соответствующей стране и все, что слышал от надежных жителей крупных городов, присоединял к тому, что узнал раньше. Я понял, что сотворенный не может достичь цели и человек не может дойти до предела.

Нет закона, который [не следовало бы] исполнить, ни вероучения, знание которого совершенно лишь при условии полного им обладания. Однако ученые иногда говорят о науке людей религии, и это фикх, «краткое изложение содержания труда такого-то законоведа»; литераторы также употребляют выражение «краткое изложение такой-то книги» применительно к сочинениям по адабу, относящимся к лексикографии, грамматике, военной истории, хроникам или биографиям. Поэтому мы сделали эту книгу кратким изложением известий о странах.

Возможно, кто-нибудь найдет сообщение про одну из стран из упомянутых нами, которое не включено в эту книгу, но ведь мы [и] не стремились объять всего. Мудрец сказал уже: «Я стремлюсь к знанию не из желания достичь самого отдаленного и овладеть конечным пределом, а только чтобы узнать то, что следует знать, и противное чему нехорошо для [человека] мыслящего».