Книга, в которой исчез мир

— Мы должны их остановить, — сказал он. Магдалена продолжала хранить молчание.

16

Из опасения, что Зеллинг увидит и узнает его, Николай не рискнул посетить еще одну лекцию профессора Канта. Вместо этого они с Магдаленой ждали в некотором отдалении от здания. Около девяти часов площадь заполнилась выходившими из зала слушателями. Магдалена непроизвольно наклонилась, увидев выходящих из подъезда Зеллинга и двух его подручных. Николай молча посмотрел на нее, и она коротко кивнула.

— Высокого зовут Винтер, а того, который пониже, — Ихтерсхаузен.

Потом все было так же, как и накануне. Троица пошла к Рыночной площади, там они о чем-то поговорили, а потом Зеллинг направился к книжной лавке у Деревянных ворот, а двое его спутников пошли в другую сторону.

На этот раз они пошли за этими двумя. Винтер и Ихтерсхаузен пересекли Кнейпгоф, потом Альтштадт и двинулись к Замковым прудам. Не доходя до них, они свернули налево.

— Ты не догадываешься, куда они идут? — спросил Николай.

Магдалена отрицательно покачала головой.

— Ты что, не помнишь эту дорогу? Это тот же путь, который мы проделали два дня назад, только в обратном направлении. Это дорога к почтовой станции.

Через несколько минут они действительно оказались на маленькой площади, на которую приехали два дня назад. Винтер и Ихтерсхаузен скрылись в здании станции. Николай и Магдалена в нерешительности принялись ждать. Но ни тот, ни другой не показывались.

— Они не должны тебя видеть, — сказал Николай. — Я пойду один и посмотрю, что они делают. Ты будешь меня ждать?

— Нет, я вернусь в гостиницу.

— В гостиницу? Зачем?

— Мне надо кое-что обдумать.

Николай не нашелся, что на это возразить. Она повернулась и зашагала прочь. Он же несколько секунд последил за ней, а потом подошел к станции и вошел внутрь. Оба человека удобно устроились у стойки кабачка. Перед ними стояли две кружки пива. Долговязый Винтер читал газету. Ихтерсхаузен оглядывал помещение, взгляд его равнодушно скользнул по фигуре Николая, когда тот проходил мимо.

Врач сел на скамью в зале ожидания, взял в руки один из разложенных здесь планов маршрутов и сделал вид, что начал его внимательно изучать. Что эти двое здесь делают? Хотят ли они уехать? Вообще на это было не похоже. Николай искоса посмотрел на Ихтерсхаузена. Сначала ему показалось, что этот человек глазеет на проходящих только скуки ради, но постепенно до Николая дошло, что он встал на этом месте отнюдь не случайно. Ихтерсхаузен не спускал глаз с кассового окна. Через некоторое время мужчины поменялись ролями. Ихтерсхаузен стал читать газету, а Винтер сменил его на вахте. Николай незаметно сменил место в зале ожидания и сел так, чтобы его не было видно с того места, где находились спутники Зеллинга, и тоже стал наблюдать за окошком. Это было помещение, где взвешивали багаж пассажиров. Служащий задавал вопросы, иногда открывал сумки и рылся в них. Потом снова закрывал и ставил таможенную печать. Другой служащий был занят тем, что брал письма и пакеты, сортировал их по месту назначения и складывал в заранее приготовленные обернутые клеенкой деревянные ящики. Николай снова сменил место, чтобы опять видеть обоих мужчин у стойки. Ихтерсхаузен все еще читал газету. Винтер незаметно следил за тем, как служащий почты сортирует письма и пакеты.

Николаю было вполне достаточно увиденного здесь. Он положил план на стол и вышел из кабачка. Идя по улицам, он испытывал тихое торжество. Он разгадал загадку. Он сумел понять уловки этих безумных фанатиков. Зеллинг должен был заниматься профессором, а Винтер и Ихтерсхаузен интересовались тем, что профессор Кант собирался в ближайшее время отправить по почте. Быть может, рукопись новой книги? Эти двое будут преследовать карету, в которой отправят рукопись. Николай мог отлично представить себе судьбу этой кареты. Но Зеллинг? Что должен делать Зеллинг?

Хотел ли он убить профессора? Но почему он до сих пор этого не сделал? Почему они вообще ждут, когда господин профессор Кант закончит свою рукопись, а не убили его сразу? Он бросил взгляд на обледеневший Замковый парк и задумался. Неужели эти люди действительно верят, что им удастся помешать явлению идей этого профессора в мир? Но это же полнейший абсурд! Разве не читает он много лет лекции? Не едут ли сюда студенты со всего света, чтобы почерпнуть знания у этого ученого? Да даже Максимилиан слышал в том берлинском салоне об идеях господина Канта. Все деньги и все тайные общества мира не смогут остановить одну идею. Или все же?..