Книгочёт. Пособие по новейшей литературе с лирическими и саркастическими отступлениями

Но вот полвека минуло, остался сам с собою человек: честный только для себя, давно отошедший от поэтических соревнований, убивший в себе все до последней амбиции – и лишь не изживший привычку размышлять в рифму.

И все вроде ничего, только порою он, «пугая заботливых близких, / лицом омертвеет на миг / – и вспыхнут зрачки василиска / сквозь слезы, застывшие в них».

…Все перегорело и пепел разнесло, но зрачки эти нет-нет, да остановятся на тебе; и ты чувствуешь этот взгляд. Стихи Чурдалева – тот случай, когда прочитанное иногда достигает не эстетического эффекта, а физического.

Анна Матасова (она же – Урсула Дар)

Медвежья гора

(М. : Самолет, 2009)

Стихи Анны Матасовой – любовь с первого взгляда.

Потом, сами понимаете, с любовью могут быть разные отношения. Но это же не отменяет саму любовь – которая, признаем, не так часто случается.

Как оно было. Помню, у меня вышел роман «Патологии» в журнале «Север», в далеком 2005 году, и в том же номере была подборка стихов Матасовой. «Ну, за маму еще, за папу / по глоточечку пустоты». Мне дико понравилось. Я даже нашел через редакцию адрес Матасовой и послал ей письмо – с сердечной радостью и благодарностью. Сроду так не делал ни с кем – а тут не вытерпел.

Она из Питкяранты, там снежно, холодно.

Стихи Матасовой – полное ведро серебряного словесного льда. Потрясешь ведерко – в этом ледяном говорке и рокотке складываются стихи. Подержишь над ведерком руки – а от него, как ни странно, идет жар.

Лизни железный штырьВ лютый волчий мороз.Детство твое – поводырь,Оно доведет до слез.Пусть проберет до пятРозовый жар с щеки,Пусть за спиной сопят

Девочки-мальчики.Просто лизни егоОтполированный край…Жив твой язык, ничего,Сплевывай кровь давай.

Теперь я в иных ранних ее стихах замечаю порой какое-то – впрочем, очень идущее Матасовой – мальчишество, и дань рок-н-роллу, который, как мы с Матасовой знаем, можно только петь (а читать ни-ни), и вообще юную руку, еще не оттянувшую тетиву настолько, насколько возможно.

Но там было и другое.

Ощущение, что во имя живого, на крови, языка и его понимания (осязания) Анна Матасова так и будет голыми руками разрывать снега в поисках упавшего когда-то в вечную мерзлоту золотого или, в другую пору, теми же руками рыть и рыть землю, дабы найти забытый корешок – чтоб приживить от него невиданный цветок.

Матасова начинала с того, что не ведала, что говорила. Теперь, с каждым годом, она ведает все больше. Словесных корешков все больше, висят над огнем: скоро бросит их в огонь и расскажет нам, кто мы и что с нами будет.

Игорь Белов

Музыка не для толстых

(Калининград, 2008)

Белов пишет стихи, которые я сам писал бы, если б умел так же.

Может, оттого, что мы оба с Беловым родились в июле 1975-го? Или это не важно?

В общем, мои приметы, мои любимые размеры, и рифмы, которые я мог бы придумать, да не придумал, и рождественский рэп, и портрет спившегося ангела по прозвищу Микки Рурк на стене, и еще Белов, о ужас, позволяет себе слово «трусики», а не трусы – это вообще ни в какие ворота, мы же знаем.

То есть там и плохое тоже такое же, какое было бы, наверное, и у меня: несколько излишнее стремление к тому, чтоб было красиво (а что мы можем поделать, если вокруг нас все действительно очень красиво, не то что вокруг вас), вся эта губановская словесная каша (только у Губанова – невротическая, а у нас с Беловым – стоически-ироническая), и неосмысленные перепевы Рыжего (которые мы выдадим за осмысленные).

И даже не знаю, к плюсам или к минусам отнести наше совместное с Беловым слегка неровное дыхание к одному калининградскому, э-э, гению:

за стойкой меняют пластинку так долго ищут ее

как будто меняют родину – ну или там бельев меню полыхает надпись – одевайся и уходивсе правильно ставят группу по имени «Бигуди»

Я во всем согласен с Беловым, как с самим собой. Рифмовать «пиздец» и «сердец» очень правильно.

Потом, наверное, он откажется от многих стихов из этого сборника.

А я не откажусь. Своих не сдаем.

Некоторые выводы

Россию спасут армия, флот и реформа языка

Ничего плохого с русским языком пока не происходит. После 1917 года тоже, казалось, язык обрушился, стал варварским, полным нелепых заимствований и скулосводящих аббревиатур.

Проверку прочности и эластичности языка во все времена проводит литература.