Кнут и пламя (СИ)

- В храм, – бросил хан вознице. – Поживее. Опаздываем.

- Мы то тебе зачем? – ворчал Аяз, поглаживая жену по коленке. – Да еще в храме трех богов? Поженил бы их сам и дело с концом.

- Надо, сын, – невозмутимо отвечает хан. – Ты же знаешь, я и Рухию попросил приехать, а ей со Славии вообще не ближний свет.

Они прибыли в храм действительно последними. Народ расступался, приветствуя их, кидая в них цветами. Хана уважали и побаивались, а Аяза любили без памяти. Он был своим – тем, кто никогда не отказывал в помощи. И пусть только во врачебной – за просьбу о деньгах или замолвить слово перед отцом он и врезать мог – все равно, любили.

В храме было прохладно и тихо. Эмирэ была в белом шелковом платье на галлийский лад, а голову покрывала полупрозрачная ткань, закрепленная металлическим обручем, как это принято у степняков. Жених, долговязый брюнет с хищным орлиным профилем, был совершенно не похож на своих новых родственников: невысоких и в ярких, расшитых золотом и шелком нарядах.

Он был весь в черном, отчего казался еще выше и худее, и единственным отступлением от традиционного галлийского костюма был белый с золотом кушак.

Виктория закусила губу и отвернулась: она терпеть не могла свадьбы. Она разглядывала богато украшенный мозаикой храм, стараясь не расплакаться. Лысый морщинистый старик с длинной белой бородой что-то говорил молодым, потом они принесли клятвы на славском и галлийском, а потом Аяз толкнул ее в бок и зашипел удивленно. Вики дернула головой.

К жрецу для чего-то вышел хан, а за ним и Наймирэ, закрывавшая лицо руками. Молодожены отошли в сторону.

- Я хотел бы тоже принести клятвы, – неожиданно и громко произнес Таман. – Когда-то я взял в жены прекрасную девушку, но не счел нужным устроить для нее пир или хотя бы найти жреца. Наши руки соединил мой дед. Сегодня же, в присутствии всех моих детей, я клянусь, что буду хранить свою супругу от бед и заботиться о ней, как о своей душе, всю оставшуюся жизнь. И если она не захочет ничего мне сказать в ответ, я со смирением приму ее решение.

- Мои клятвы неизменны, мой господин, – звонко ответила Наймирэ, сверкнув влажными глазами. – Я клянусь любить тебя и почитать выше жизни моей.

Вики робко взглянула на Аяза, но сказать ничего не посмела. Он улыбнулся и поднял ладонь вверх.

- Позвольте и нам!

Жрец покачал головой сокрушенно, и хан шепнул ему о пожертвовании на храм.

- Есть ли здесь еще те, кто хочет принести клятвы заново? – зычно спросил старик. – Пусть выходят.

Аяз с Викторией вышли первые, а за ними потянулись еще несколько пар.

- Клянусь хранить тебя от бед и защищать от врагов, – прошептал Аяз жене. – И любить тебя, как свою жизнь, и быть верным тебе, моя звездная кобылица.

- Клянусь любить тебя и почитать выше жизни моей, – отвечала Виктория, моргая и не понимая, отчего мир стал мутным.

Всё ещё не веря в то, что произошло, Вики вышла из храма, глубоко вдыхая свежий воздух. Сердце колотилось в горле, слезы никак не хотели униматься.

- А ты не беременна, душа моя? – вкрадчиво спросил у нее Аяз. – Ты уж больно чувствительная.

- Нет, – фыркнула Виктория и ткнула его кулаком в плечо. – Разволновалась просто. Для меня это важно.

- Если важно, почему не говорила? – растерянно спросил муж. – Разве я тебе хоть в чем-то отказываю? Ну хочешь, в Галлии или в Славии в храм сходим? Только с одним условием.

- С каким? – подозрительно прищурилась Виктория. – Хотя позволь я сама угадаю: брачная ночь, да?

- Хочу брачную ночь, – прижал ее к себе Аяз. – У нас ведь ее не было по-настоящему.

- Будет, – пообещала Вики. – Сегодня непременно. Если детей Айша еще на одну ночь возьмет.

- Ты обещала мне кое-что.

- Я помню.

- Хватит! – рявкнул им в ухо хан. – Вас ни на минуту одних оставить нельзя! Вперед, нас ждет пир и много жратвы!

Аяз закатил глаза, бормоча что-то про завистников и старость, ловко увернулся от подзатыльника и запрыгнул на коня, приведенного каким-то мальчишкой, сажая перед собой и жену. Свадебный пир должен состояться на большом поле у реки – даже дворец не вместит столько гостей. На повозке до туда ехать долго.

Еще накануне Виктория бодро командовала своими невестками и управляла армией помощниц, готовя угощения. Ее забрал Аяз поздней ночью, совершенно обессилевшую. Зато голодным не останется никто: прямо на земле, на белоснежных (пока) скатертях были разложены стопки хлебов, головки сыра, горы пылающих помидоров и пупырчатых огурцов, стояли миски с жареной птицей, запеченным мясом и множество других блюд.

Аяз и Вики опустились на подушки среди множества гостей.

- Свадьба по степным обычаям – это почти как Хумар-дан, – рассказывал Вики супруг. – Разве что скачек не будет, и то не факт. Сейчас напьются и будут силой меряться.

- И ты будешь? – полюбопытствовала Вики.

- Мне-то зачем? – удивился степняк. – У меня в больнице каждый день проверка на выносливость. Все эти детские забавы мне не интересны.