Кодекс чести

В уверения Бруно, можно было поверить, если бы не одно «но». Измятая постель, на которой лежал мертвый мужчина в позе младенца в утробе матери. Всем присутствующим сразу стала ясна причина его смерти. Малость не подрасчитал денежный старичок свои силенки, перенапрягся, вот сердчишко и не выдержало. И возможно, девица в этом не виновата. А возможно, и виновата. Констатировать факт можно по-разному. Как на все это посмотреть. Федор посмотрел по-деловому. К тому же знал опер, какая рыбка попалась к нему в сети. Сразу понял майор, какую пользу можно извлечь от общения с такой прелестью, и предложил девушке поработать на него. Проститутки – товар ходовой. К тому же Софи, как величаво называла себя Софья Бруно, была одной из фавориток известного вора в законе Жоры Лунька. Человека, легенды воровского мира. Лунек принадлежал к старой воровской касте, для которых такое понятие как честь, не утратило своего значения. Сам Лунек уже давно не фигурировал ни в одном уголовном деле. С некоторых пор, вор увлекся политикой, потихоньку проталкивая на политический небосвод своих людей, которые в благодарность готовы были свято чтить интересы воровского мира. Понимая, что просто так зацепить Лунька не удастся, Федор подумал о том, что было бы совсем неплохо, если б подобраться к нему через одну из его фавориток. И, кажется, сама судьба решила поспособствовать в этом старшему оперуполномоченному по особо важным делам. Выбор майора пал на Софи. И долго уговаривать ее не пришлось. Туманов объяснил девице популярно, что в случаи ее отказа работать на него, сейчас ее отвезут в больницу на экспертизу, и если подтвердится, что девица вступила с умершим в сексуальные отношения, этот факт будет расцениваться как причастность к его смерти. А иными словами, молодая красотка уморила до смерти старика, и не просто так, а с целью, чтобы завладеть его бумажником, в котором оказалось почти две тысячи долларов.

Конечно, все, о чем тогда майор Туманов наговорил ей, могло быть отвергнуто судом, но, как не странно, это все подействовало на Софи, и она поверила. И согласилась работать на Туманова. Два месяца она исправно поставляла ценную информацию о воре в законе Луньке, которую Федор аккуратнейшим образом складировал в отдельную папку. А накануне она вдруг позвонила ему и назначила встречу у себя дома, сказав, что у нее есть кое-что такое, что непременно заинтересует майора. Что именно, она по телефону говорить не стала. Туманову показалось, что она чего-то опасается. Или кого-то. Поэтому майор, отложив все дела, сразу же согласился приехать к ней.

– Пора, Федор Николаич, – сказал Ваняшин, видя, что майор призадумался и совсем перестал следить за временем. И сейчас посмотрел на лейтенанта так, словно на какое-то время напрочь выбыл из этого земного бытия, и если бы не Ваняшин его мысли еще долго витали в заоблачном мире. И для того, чтобы окончательно вернуть майора на землю, Леха Ваняшин показал Туманову часы, напомнив при этом:

– Ровно половина.

В ответ майор кивнул головой, словно поблагодарив лейтенанта, и сказал:

– Хорошо. Я пошел.

Он вылез из машины и неторопливой походкой направился к подъезду. Помня недавнюю обиду по поводу недосказанного анекдота, Грек сердито глянул вослед майору и проворчал:

– Тоже мне генерал хренов. Сам к бабе пошел, а мы сиди тут.

– Так он же по делу, не просто так, – вступился лейтенант за Туманова.

Грек набросился на него:

– А ты знаешь, просто так он или еще как. Может он сейчас разложит ее на постельке, а ты сиди тут, облизывайся. Знаю я, какие у него с ней встречи. Дура его Дарья. Не знает об этих встречах, а то бы морду ему расцарапала.

Ваняшин усмехнулся. За то время, пока узнал капитана, Грек все больше делался по-стариковски вредным. Хотя, отчасти, может и прав он про майора. Но вот что уж совсем ни к чему, так это приплетать сюда Дарью. И Ваняшин вступился за жену майора:

– Она не из таких, чтобы пускаться на такие крайности.

Но Грек на это только махнул рукой.

– Да ну тебя, Леха. Много ты знаешь, – буркнул Грек, выглянув в окно.

В это время в кармане Ваняшина задринькал сотовый. Лейтенант поднес трубку к уху и сказал:

– Слушаю, Ваняшин.

Звонил Туманов.

– Давайте с Греком сюда. Тут труп, – сказал Туманов и отключил сотовый.

По выражению лица Ваняшина, Грек понял, что-то случилось, и спросил:

– Чего там такое, Леша? Майор в одиночку с бабой не может справиться?

Пряча трубку своего сотовика в карман, Ваняшин пожал плечами.

– Сам толком ничего не понял. Николаич позвонил. Сказал, что там труп…

– Труп? – Грек от удивления выпучил глаза, как рак, которого швырнули в кипящую воду. – Только этого нам и не хватало. Чего ж ты сидишь? Пошли.

В дверь им звонить не пришлось. Туманов поджидал их.

– Ну и где тут чего? – деловито спросил Грек, входя. Федор кивнул ему на комнату, в которой стояла широкая кровать. Тусклый свет настольной лампы освещал ее и обнаженную женщину лежащую на ней, на шее которой от уха до уха зияла глубокая рана. Кровь из нее еще не перестала вытекать на подушку, перекрасив ее из ярко-белой в темно-красную.