Кодекс Крови. Книга VI (СИ)

Это был один из первых экзаменов на контроль. Каждому корвусу на начальных этапах обучения приходилось ассистировать мастерам во время нередких войн, сотрясавших все окрестные земли. Маги крови были кем-то сродни узкоспециализированных лекарей. И если мастера лечили аристократов, то нас, корвусов, отправляли в полевые госпитали на подхват.

Я был одним из самых молодых корвусов. Кровь мне благоволила, но при этом раздавала щедрые оплеухи за свои уроки. Как сейчас, я увидел себя со стороны в палатке лекарей. Измождённого, бледного, с впавшими глазами и заострившимися скулами. Тогда я был ещё так наивен, что пытался спасти всех, кто ко мне попадал и был достоин того. Да, я был маленьким богом, решавшим, кому жить за его деяния в прошлом, а кому следовало уйти в Реку Времени на перерождение. Тех, кого я считал достойным, лечил. Вливал собственную кровь, подстёгивал процессы регенерации, очищал от проклятий и прочих «радостей», на всю жизнь остающихся после военных кампаний. Но сила таяла, а поток людей после битвы всё не заканчивался.

У меня кружилась голова от жажды. Вокруг было столько крови, что мысленно я купался в её потоках. Но я не мог. Нам запрещено было пить людей и тем более магов. Утоление жажды — путь в никуда. Стоило один раз поддаться, и пристрастие возникало мгновенно. Корвусы переставали работать с кровью как с инструментом и использовали её лишь для пропитания, постепенно увеличивая дозы.

В тот момент, когда я фактически свалился с ног от бессилия и сидел у импровизированного операционного стола, в палатку внесли на носилках потрясающе красивую девушку. Следом за ней вошёл мастер. Его взгляд сказал мне гораздо больше, чем сказали бы любые слова. Это была жажда, такая же, как и терзающая меня в этот момент. Острая, резкая, требовательная, подчиняющая себе разум. Меня он заметил, но приложил палец к губам, приказывая молчать.

А девушка была на грани жизни и смерти, магичка из святош, верующая в силу и святость своих кумиров. Её некогда белый плащ был залит кровью, золотистые локоны слиплись и свалялись. На губах пузырилась кровь, а из груди торчал кинжал с богато отделанной рукоятью.

Магичка с мольбой смотрела на мастера. Она-то знала, на что способны маги крови. Ей хотелось жить. Возможно, в этот момент она давала себе обещание навсегда уйти с поля боя и вести мирную жизнь.

Но ей не повезло, ей попался не тот мастер.

Её сила сияла алым солнцем посреди тьмы и грязи полевого госпиталя. Она манила, обещала наслаждение и отдых. И сила эта держалась на последних крупицах жизни, которые так легко сейчас было отнять.

Когда мастер пристроился между разведённых ног девушки, она лишь всхлипнула, не в силах сопротивляться. Такие сцены были нередки на войне, но от этого не менее отвратительны. Но когда мастер впился ей в шею, грубо отбирая последние крупицы жизни, я не выдержал. Я впился в него. Хотелось выпить его до дна, лишь бы остановить. Уже тогда я понимал, что цель ни разу не оправдывала средства. Что я сдался жажде, и скорее всего моё обучение в Цитадели было завершено. Но взгляд серых глаз, полный боли и детского недопонимания, я запомнил навсегда…

Мастера я не выпил. До сих пор не понимал, как мне удалось от этого удержаться. Но когда он потерял сознание, я принялся за девушку. Та была уже одной ногой по колено в Реке Времени. Ни осмысленного взгляда, ни толчков крови из ран, ни стона боли. Лишь окровавленные изнутри бёдра свидетельствовали, что она авансом расплатилась за свою жизнь сполна.

— Долг крови всегда должен быть уплачен, — бубнил я себе под нос один из основных постулатов кодекса крови. — Так что мастер, придётся расплатиться с дамой. Жениться, конечно, не заставим, но и в Реку Времени не отпустим.

Магичку я спас, но и экзамен на контроль провалил, о чём мастер не преминул сообщить по возвращению, выставив всё происходящее с девушкой проверкой. Но меня не выгнали с позором и на затравили, словно дикого зверя. Гранды просмотрели память моей крови, и я остался. Мастера с тех пор никто не видел.

Переживая события почти трёхсотлетней давности, я вдруг понял, что, по сути, ничего не изменилось. Каждый наш ритуал — это новая схватка с самим собой. Чем сильнее пациент, тем сильнее соблазн. Жажда с нами навсегда. Она может затухать, как погасший костёр, и вновь разгораться, словно угли от сильного ветра.

«Если берёшь чужую кровь, будь готов расплатиться своей!»

Открыв глаза, я опешил. Пещера не просто была в крови. Между мной и драконом образовалась просто гигантская сфера, бурлящая и переливающаяся всеми оттенками алого. Сам Райо уже без сознания распластался на постаменте. Грудь его едва вздымалась. Вдохи становились всё более редкими. Кажется, я слегка отвлёкся, предаваясь воспоминаниям и борясь с жаждой. Пришлось сделать себе такой же надрез на шее, как и у дракона.

Вскоре рядом со сферой Райо появилась вторая, но значительно меньшего размера. Моя.

«Мать Великая Кровь, да я рядом с ним что комар в сравнении со слоном!»