Когда была война (СИ)

Лиза молчала. Бой был неравным, заведомо пророчащим гибель им всем. Шансы выбраться из этой мясорубки живыми равнялись нулю. "А что такое жизнь? - думала она, целясь в немецкого обер-лейтенанта. - Набор воспоминаний или... я не знаю, что такое жизнь. Я никогда не жила".

Может быть, когда-то, очень-очень давно у неё и был какой-то смысл, а теперь его нет. Теперь осталась только война. Вся её жизнь стала бесконечной чередой заданий, и Лиза не представляла, что можно жить как-то по-другому. Что будет потом? Она не задумывалась - боялась. Боялась мирной жизни и просто не знала, что будет с ней делать. Ведь тогда придётся искать новый смысл, а как она может его найти то, чего не существует? Наверное, для неё действительно лучше погибнуть и никогда не вернуться к той жизни, которой она жила раньше и которой больше нет.

Ясное синее небо вдруг загудело, затряслось, заговорило утробным металлическим голосом, и из-за высоких крон деревьев вынырнули шесть самолётов и один за другим спикировали над заводом. Полыхнуло и взвилось вверх чёрное пламя, и последний самолёт качнуло взрывной волной. На крыле яркой искрой сверкнула небольшая красная звезда, и они, словно косяк лебедей, устремились ввысь, а вслед за ними налетели ещё четыре самолёта - таких же, с красными звёздами на крыльях. Завод заполыхал вовсю.

- Нам разве обещали поддержку с воздуха? - удивлённо засмеялся Савин и неожиданно громко закричал: - Спасибо, ребята!

Немцы хаотично бегали у горящего здания. Откуда-то запоздало пальнула зенитка. Из ворот выехали несколько крытых грузовиков и, раскачиваясь, понеслись по ухабистой просёлочной дороге. Лиза догадалась: инженера, скорее всего, вывезли в одном из них, с солдатами. Но почему, кто отдал приказ бомбить с воздуха? Что это за странная импровизация? Ведь командованию отлично известно, что в этом случае цель операции либо погибнет, либо будет эвакуирована, а они вернутся ни с чем. Зачем их вообще сюда посылали, если собирались разделаться с немцами вот так - легко и просто? Для чего тут понадобились разведка и снайперы? Неужели вся их задача состояла в том, чтобы просто отвлечь немцев?

Лиза решительно ничего не понимала.

И вдруг на ведущей к главному входу в завод дорожке показался человек. Он почти бежал к воротам, прижимая к груди коричневый кожаный портфель, а перед ним стремительно шагали четыре солдата. Лиза прицелилась в одного из конвойных. Пуля пробила лоб под каской. Он откинулся назад и, взмахнув руками, свалился на спину. Другой резко оттолкнул инженера в сторону и выпустил из автомата длинную очередь.

- За мной! - скомандовала Лиза и вскочила. - Катя, прикрывай нас сзади!

Она была уверена, что человек с портфелем и есть тот самый инженер. К воротам подкатил мотоцикл, и человек со всех ног припустил к нему, но Савин не дал водителю подъехать близко, выпустив несколько очередей. Тот грузно лёг грудью на руль. Руки повисли безжизненными плетьми. Мотоцикл затрещал, завалился на бок и, выписав на пыльной дороге круг, перевернулся.

Промахновский умело положил оставшихся трёх солдат.

- А ты молодчина, - похвалила его Лиза. - Не чета своей фамилии, стреляешь метко. Немчура, поди, думает, что нас тут рота.

Инженер стоял у ворот и растерянно озирался вокруг. Сзади бабахнул взрыв, и он, пригнувшись, побежал к мотоциклу и принялся его переворачивать. Лиза прицелилась, и он припал на одно колено, цепляясь пальцами за всё ещё крутящееся колесо, на дорогу закапали бордовые капли. Савин без приказа ринулся вперёд и запетлял зигзагами. Пули колотили по земле, выбивая в воздух клочки серой пыли.

- Дурак! - ругнулся ему вслед Промахновский и снова вскинул свою винтовку.

Савин укрылся за мотоциклом и стал потихоньку подбираться к инженеру. Лиза, не дыша, следила за ним. Немцы ещё не знали, где они укрылись, и это давало им несколько лишних минут.

Зашуршали ветви, и из-за деревьев показался Бакарёв. Промахновский радостно улыбнулся:

- Ну где ты ходишь? Мы тут...

Он замолчал на полуслове, брови его поползли вверх. Лиза обернулась. За Бакарёвым стояли три немца, направив на них автоматы.

- Штеен! - гаркнул один из них. - Ваффен ауф ден бодэн!(1)

Промахновский медленно поднял руки. Пальцы его разжались, и трёхлинейка полетела на усыпанную гнилой прошлогодней листвой землю. Бакарёв со страхом и сожалением смотрел на него, потом перевёл взгляд на Лизу.

- Простите... простите меня, товарищ лейтенант, я... я не мог...

Лиза присела, спокойно положила винтовку себе под ноги и встала.

- Не у меня прощения проси, сержант. У страны проси. Которую ты предал.

Немцы о чём-то коротко переговорили между собой, и они колонной двинулись к заводу. Точнее, к тому, что от него осталось. Ни Савина, ни инженера там уже не было, лишь в пыли у мотоцикла божьими коровками роились красные точки, да полыхал у ворот искорёженный "хорьх".