Когда герои падают

Им не нужно знать, что я был более чем слегка заинтригован, тем, что научил бы ее, как доставить удовольствие себе и ей.

— Ты взял себе двух горячих адвокатов, — пробормотал Яко, затягиваясь сигаретой. — Я надеюсь, что они более полезны, чем просто красивы.

— Так и есть. Яра никогда нас не подводила, и даже если бы Елена не была одержима, как гребаная гоночная машина идеей успеха, она сделала бы все для своей семьи, и Козима попросила ее взять это на себя.. — я замолчал, когда мои мысли зацепились за слова.

И вот оно.

Так просто.

Идея.

Способ быть умнее этих ирландских подонков и подчинить их, не начав полномасштабную войну ни с ними, ни с кусками дерьма ди Карло, с которыми они, казалось, были в одной постели.

Это вытекало из одного основного принципа.

Большинство людей сделают все ради защиты своих близких.

Я бы с радостью занял место Кьяры, похороненной в лабиринте за Перл Холлом.

Елена с удовольствием заняла бы место Козимы, когда та лежала в коме в больнице в прошлом году.

Теперь оставалось только посмотреть, хватит ли ирландской мафии порядочности, чтобы так же позаботиться о своих близких.

Я вытащил телефон, ни с кем не обсуждая план, и набрал номер Яры.

— У меня есть план, — сказал я ей. — Но тебе это не понравится.

Глава 12

Елена

Я не видела Данте шесть дней.

В этом не было ничего необычного по многим причинам.

Федеральное судебное разбирательство, подобное его, может занять годы, и даже несмотря на то, что мы подали заявку на ускоренное судебное разбирательство, на устранение юридических проблем все равно уходили месяцы.

Но мы были заняты.

Наше ходатайство об исключении свидетельских показаний Мэйсона Мэтлока было передано в суд в то утро, и было абсолютно необходимо, чтобы мы выиграли. Племянник Джузеппе ди Карло свидетельствовал полиции после стрельбы в Оттавио, что это Данте проехал на черном внедорожнике без опознавательных знаков с несколькими своими «головорезами», чтобы расстрелять заведение.

Проблема состояла в том, что у Данте не было алиби, которое мы могли бы использовать, потому что он кого-то защищал.

Изучив подробности дела, я задумалась, не защищает ли он мою сестру.

В Козиму в тот день стреляли трижды, но, возможно, она могла убить Джузеппе ди Карло до того, как прибыли проезжающие мимо стрелки.

Это была одна из многих теорий, которые крутились у меня в голове, когда я ежедневно много часов работала над этим делом, причем не только дело, но и сам мужчина занимал доминирующую позицию в моих мыслях.

Было непросто признать, что он меня заинтриговал.

Так что я не слишком доверяла своей теории о Козиме и его защите. С моей стороны это выглядело почти как тоскливое размышление, попытка превратить мошенника в джентльмена любыми возможными способами.

Но я не могла избавиться от подозрений, когда шла на работу в то утро, и прежде, чем я смогла обуздать импульс, мои пальцы набирали номер телефона Козимы.

— Здравствуй, моя Лена, — ответила она весело по-британски, ее голос был полон сияющего счастья. Теперь она всегда так говорила, наслаждаясь жизнью, благодарная за каждое мгновение. — Как поживает мой любимый адвокат?

Улыбка, которая растянула мои губы, была неумолимой. Я прижала телефон к щеке, словно это было прекрасное лицо Козимы.

— Привет, моя прекрасная Кози. Я в порядке. Просто пью кофе перед долгим днем в судах и исследований. Как ты?

На заднем плане послышался низкий голос, а затем хихиканье сестры.

— Ксан, перестань. Я разговариваю с Еленой.

— Скажи ей, что ты занята, — приказал он достаточно громко, чтобы я могла услышать. — Очень занята.

Теплый смех Козимы разлился медом по трубке.

— Извини, Лена, ты знаешь Александра. Он может быть очень властным. — последовал хриплый смешок, а затем шарканье, когда Козима двинулась. — Дай мне просто выйти из комнаты, или он не перестанет меня беспокоить.

— Я запомню это в следующий раз, когда ты будешь умолять меня заставить тебя кончить, — крикнул он сознательно, чтобы я могла слышать.

Румянец согрел мои щеки, и я застонала, когда открыла двери любимой кофейни и встала в очередь.

— Боже мой, Кози, я просто перезвоню тебе позже.

— Нет, — потребовала она ответа. — Он ушел. Я прошу прощения. Знаю, что такие вещи доставляют тебе дискомфорт.

Я заколебалась, ковыряя заусенец, раздумывая не быть ли мне честной с ней.

— Я работаю над этим, знаешь ли.

Ее голос был бархатным, мягким местом для моих признаний.

— Ох? Со своим терапевтом?

— Да, и Моника сказала мне, что у меня есть надежда... Через две недели у меня назначена операция. Видимо, после операции я смогу испытать оргазм и, может... — я прерывисто вздохнула, почти боясь произнести эти слова вслух, словно они могут раствориться навсегда, как дым в воздухе. — Может, однажды я тоже смогу забеременеть естественным путем.

— Dio mio, Елена (пер. с итал. «Боже мой»), — выдохнула моя сестра со слезами на глазах. — Любовь моя, я не могу передать, как счастлива это слышать. Ты, должно быть, на седьмом небе от счастья.