Когда к нам приплывут киты

— Но это имеет же непосредственное отношение к делу, — совершенно откровенно перебил собеседника Ковач. — Вы всё сразу поймёте после моих объяснений. Так вот, — продолжил он, — попытка раскопок и первичного осмотра не была возможна из— за непонятного воздействия особого излучения проявляющегося в радиусе пятидесяти километров вокруг Обелиска. Это так условно был назван нами объект. Но по некоторым расчётам, сделанным нашими специалистами, вектор направления с особой периодичностью осевого вращения Фобоса совпадал с определённой местностью на поверхности самого Марса. Прецессия в 21 градус указывала на Ацидалийскую равнину, а конкретней, район известный как Кидония.

— Занятно, — мужчина вернулся обратно и сел в кресло. — Вам видимо импонирует амплуа лектора — весьма любите долгие истории.

— Вполне возможно, — удовлетворённо кивнул Ковач. — Я прекрасно понимаю ваш сарказм и нетерпение, но осталось совсем немного. — Он выпустил облако сизого дыма и опустив голову и взялся за подбородок. — Обозначив локальные точки на планете, мы начали проводить там планомерные раскопки, стараясь хоть этим компенсировать наше бессилие на спутнике. Да, определённые подвижки были, интересные находки. Но особо потрясающего, дельного никак не появлялось. Оставалась лишь надежда на особый случай или сумасшедшую удачу, а может быть и какое — нибудь чудо. И это не заставило себя ждать: на восемьдесят второй Сол раскопок были найдены некоторые сегменты полированного камня с оригинальной резьбой и графикой, которые должны были составлять некую правильную геометрическую форму. Что именно это было я с особой ясностью сказать не берусь. Скорее всего что — то сродни сложной технической конструкции. И очень походило на то, что это могли оказаться некоторые составные части уже знакомого нам Обелиска.

Уильям взял свой стакан и немного отпил воды. После прокашлявшись продолжил:

— Накопленный археологический материал требовал определённой оценки и аналитических выкладок. Вот потому из Аресграда вызвали специалиста по экзосоциологии, вместе с пилотом, способным управиться со старым посадочным модулем для доставки материалов на Фобос. Ну а дальше вы уже в курсе: груз с образцами, описью и докладными записками погрузили в модуль и отправили к месту назначения.

— Уильям, а почему вы молчите о самой работе в лагере Владимира Северцева и Александра Лемешева?

— А говорить то и не о чем, — встрепенувшись ответил Ковач. — Они провели у нас три с половиной Сола, каждый занимаясь своим делом: Северцев проверкой оборудования модуля и его загрузкой, а Лемешев консультативными выкладками и систематизацией и отбором материала. Только вот я одного не могу понять, — он с особым тщанием затушил сигарету, — к чему вся эта канитель с визитом вежливости в ваше ведомство? Что именно в произошедшей трагедии имеющей прямое отношение к юрисдикции Управления Космофлота и нашего Института могло заинтересовать Организацию Здравохранения? Ведь выяснения технических подробностей происшествия совершенно не имеют к вам отношения.

— Не спешите, Ковач, — остановил его собеседник. — Я немного помогу вам… Вот, — он включил экран виго и над столом появилась объёмное изображение, — это фото взятые нам из докладной записки к комиссии Высшего Совета. Узнаёте?!

— Отчасти, — Уильям щурился пытаясь что — то разглядеть в изображении. — Это предположительная модель находки, доработанный рисунок…

— Совершенно верно, именно тот самый артефакт, о котором вы мне только что рассказали. Физики УКФ (управление Космического флота) проведя поверхностные расчёты выдвинули гипотезу о реликтовом сооружении гиперволновой транспозитации, которое могло существовать на Марсе ещё до появления людей на Земле. И вот именно этот эффект, который научный и инженерный отделы космопланирования в Высшем Совете пытаются изучать и использовать в целях покорения и исследования Дальнего космоса, был спонтанно произведён с поверхности Марса в тот самый день, когда исчезли Лемешев с Северцевым.

— Я как — то не могу понять, к чему вы клоните? — Ковач растеряно начал искать в карманах пачку сигарет.

— Поймите, Уильям, вести инспекционные расследования криминального характера совершенно не в правах и силах нашего ведомства. Но нас интересует совершенно иная особенность, более подходящая под разряд биологической, человеческой природы, на субъективном, так сказать, индивидуальном уровне.

— Особенность? — Ковач поддался вперёд. Его, как представителя Института занимающегося различного рода предположениями и загадками разговор начал интриговать. Он никак не мог логически связать вопросы спрашивающего с загадочностью его же реплик.