Когда можно аплодировать? Путеводитель для любителей классической музыки

Руководители оркестров заняли в сознании общественности более важное место, чем композиторы; несколько утрируя, можно сказать, что на концерты стали ходить не для того, чтобы услышать музыку, а для того, чтобы увидеть дирижёров. Их называли магами звука и виртуозами дирижёрской палочки, властителями пульта и укротителями оркестров. Они считались единственными легитимными управляющими наследием классической музыки, они накладывали на эту музыку печать своей индивидуальности. И хотя эти времена давно миновали, «миф о маэстро», многократно усиленный такими фигурами, как Караян или Бернстайн, остаётся жить и сегодня.

ОРКЕСТР КАК ИНСТРУМЕНТ

Действительно ли дирижёры так важны, как об этом говорят, спросили меня мои друзья. Они обратили внимание на плакаты, на которых фамилия дирижёра была набрана очень большими буквами, в то время как имена создателей исполняемой музыки — довольно мелким шрифтом. Тут что-то не так, полагали они, ибо без композиторов не было бы и дирижёров. Как не было бы и без оркестра, в конце концов, одной дирижёрской палочкой музыки не сотворишь.

Я с ними согласился. Если дирижёр хочет исполнять музыку, он в любом случае будет зависеть от других людей, один он ничего не сможет сделать. Его инструмент — оркестр.

На нём нельзя играть как на скрипке, флейте или фортепиано, его нужно вдохновлять и мотивировать, чтобы он произвёл желаемые звуки. Для этого требуется не только большой музыкальный талант и высокое техническое мастерство, но также психологические знания, такт, сила убеждения, юмор и огромная выдержка. С другой стороны, и оркестр не может без дирижёра, как корабль без капитана, который определяет курс и руководит отдельными манёврами. Продолжая сравнение, можно сказать, что пока корабли были относительно небольшими, перед ними стояло не так уж много задач. В эпоху барокко, например, было достаточно, чтобы кто-то задавал темп и стучал длинной палкой об пол, стараясь при этом не попасть себе по ноге и не умереть от полученной раны, как это случилось со знаменитым Жаном-Батистом Люлли, капельмейстером при дворе Людовика XIV.

Но с начала XIX века музыка становилась всё сложнее, сочинения всё объёмнее и труднее, оркестры всё многочисленнее. Соответственно возрастал и уровень стоявших перед дирижёрами задач. Их роль уже не ограничивалась тем, чтобы сидеть в ансамбле, играть вместе с другими музыкантами и задавать такт. Они должны были стоять перед оркестром, на виду у всех, в роли руководителей и координаторов. С помощью вошедшей в обиход дирижёрской палочки им надо было указывать музыкантам путь, вести их по партитуре, подавать знак, кому и когда вступать в игру, извещать о смене размера, определять темп и поддерживать баланс целого. Сначала эту работу в качестве побочной профессии брали на себя сами композиторы, исполняя собственные сочинения или сочинения своих коллег. Так поступали Бетховен, Вебер, Шпор и Лист, а Феликс Мендельсон-Бартольди в роли капельмейстера Гевандхауса организовал концертную деятельность, которая мало чем отличается от сегодняшней. Он даже учредил высокие гонорары для особенно знаменитых гастролёров.

ДИРИЖЁР КАК ОСНОВНАЯ ПРОФЕССИЯ

В последние десятилетия XIX века, когда пышным цветом расцвела опера, стали один за другим возникать новые оркестры и строиться концертные залы, назрело время для появления совершенно нового типа музыкантов — профессиональных дирижёров. Вдруг явился человек, который был важнее всех, кто имел дело с музыкой, признавая над собой в известной мере лишь композитора, а иногда и оспаривая его первенство.

Возьмём для примера Ганса фон Бюлова, первого звёздного дирижёра. Не только потому, что он дрессировал оркестрантов, доводя их игру до совершенства и принуждая беспрекословно следовать своим представлениям о сочинении. Нет, он ещё и решал, что публика может слушать, а что нет. Дело зашло так далеко, что, не долго думая, он выбросил из Девятой симфонии Бетховена финальный хор с «Одой к радости», полагая, что композитор сделал неверный шаг, который к тому же не согласуется с остальными частями и потому может быть опущен. Вы только представьте! Дирижёр поправляет композитора, меняет первоначальную форму произведения! Можно предположить, какая буря поднялась бы во всех газетах, если бы дирижёр решился на такое сегодня.