Когда мы надеемся

Я накрыла его ладонь своей, давая понять, что я рядом.

Через несколько минут Чжэ Ён расслабился, и я смогла переплести наши пальцы.

– Меня тошнит при мысли о том, что мне остается лишь сидеть и ждать. Словами не передать, как я рад, что ты со мной.

«Несмотря на то что из-за меня все зашло так далеко?» – подумала я. Не будь меня здесь, ничего бы не произошло… Я не успела сказать это вслух – Чжэ Ён окинул меня таким взглядом, что все мысли разом вылетели у меня из головы.

– Ты… завтра ты возвращаешься домой, да? – спросил он настолько тихо, что я с трудом услышала.

Вопрос застал меня врасплох. Поразмыслив, я поняла, что Чжэ Ён прав. Обратный билет у меня на завтра, но разве я смогу сесть в самолет, зная, что бросаю Чжэ Ёна одного?

– Я совсем забыла об этом, – пробормотала я, потирая лицо. Усталость волнами расходилась по телу.

Чжэ Ён молчал так долго, что стало ясно: он хочет говорить о моем отъезде не больше, чем я. Мы уставились на еду, не желая думать о том, что с завтрашнего дня нам снова придется жить на разных континентах.

– Во сколько у тебя самолет? – спросил Чжэ Ён через некоторое время. В его голосе прозвучала целая гамма с трудом сдерживаемых эмоций.

– Кажется, без двадцати час.

Тринадцатичасовой перелет наверняка выведет меня из строя. Из-за разницы во времени я приземлюсь в Чикаго около одиннадцати утра того же дня.

Чжэ Ён кивнул. Он был бледным, глаза у него потухли.

Что ждет его после моего отлета? Друзья, которые отказываются поддержать его выбор? Группа, которой нельзя заниматься музыкой? Будь я на месте Чжэ Ёна, мне бы захотелось уехать куда-нибудь подальше отсюда.

И тут мне в голову закралась шальная мысль…

– Ты можешь полететь со мной, – предложила я.

Было видно, как Чжэ Ён пытается переварить услышанное. Его губы приоткрылись, между бровями залегла морщинка.

– В Чикаго?

Я нерешительно кивнула, теребя воротник. Да, это не самое разумное решение, мы словно убегаем, но… Что еще можно сделать? Позвонить моим сестрам и сказать, что я задержусь в Корее? Мне нельзя пропускать лекции, не говоря уже о занятиях по рисованию. Или улететь одной, бросив Чжэ Ёна? Этот вариант еще хуже. Не потому, что Чжэ Ён не справится без меня, нет. К тому же здесь у него семья, которая находится всего в нескольких часах езды. Просто…

«Это ведь не вся правда, верно?» – прошептал мой внутренний голос и, как бы мне ни хотелось его заглушить, он был прав. Я чувствовала, что должна разделить бремя Чжэ Ёна – ему бы не пришлось принимать это решение, не будь в его жизни меня. Если бы не я, поездка в студию не закончилась бы катастрофой.

Под ложечкой неприятно засосало. Я попыталась не обращать на это внимания, но чувство вины отказывалось исчезать.

– Ну, я просто предложила… – тихо, неуверенно сказала я.

Чжэ Ён невидящим взглядом уставился куда-то мимо меня. Неужели мое предложение настолько его задело?

– Забей, – торопливо сказала я. – Это глупая идея. Может, у меня получится…

Я замолчала, когда Чжэ Ён повернулся ко мне и, нахмурившись, опустил голову. Внезапно он оказался так близко, что я почувствовала исходящее от него тепло, почувствовала запах его шампуня…

– Думаешь, ничего страшного, если я сбегу отсюда?

В голосе Чжэ Ёна прозвучало столько эмоций, что у меня сжалось сердце. Сомнение и… облегчение из-за того, что я предложила вариант, который сам он никогда бы не решился озвучить.

– Тебе решать, – ответила я. – Но я думаю, что в этом нет ничего страшного.

С каждой секундой я все больше верила в свои слова. Сейчас у Чжэ Ёна нет сил на то, чтобы иметь дело с сеульской реальностью. Даже если все вокруг обвинят его в слабости, я не нахожу ничего предосудительного в том, чтобы ненадолго уехать. Постоянная борьба с проблемами рано или поздно сломает любого. Мне ли этого не знать.

Вздохнув, Чжэ Ён уронил голову на руки. Он выглядел полностью раздавленным. Следующие несколько минут прошли в тишине.

Потом Чжэ Ён выпрямился, и в глазах у него вспыхнул едва заметный огонек. Я почувствовала облегчение. Чжэ Ён посмотрел на меня и слабо улыбнулся.

И кивнул.

Глава 18

Следующим утром мы проснулись на рассвете. Вообще-то можно было поспать и подольше – до регистрации оставалось еще несколько часов, но ни у меня, ни у Чжэ Ёна сна не было ни в одном глазу. Вторую ночь подряд я почти не спала, в основном лишь дремала, и теперь все тело налилось усталостью. Чжэ Ён был даже молчаливее, чем накануне, отчего я чувствовала себя ужасно. Казалось, будто у него над головой сгустились темные тучи, неотступно следующие за ним. Я надеялась, что сон вкупе с предстоящей поездкой его чуточку взбодрит… Но вместо этого он еще больше замкнулся в себе. Я видела, что голова у него лопается от мыслей, но не знала, как помочь.

Когда мы сели завтракать, время на часах показывало начало девятого. Мы молчали, и тишину нарушало лишь звяканье столовых приборов. Я лихорадочно размышляла, как начать разговор. Открыла было рот, посмотрела на Чжэ Ёна и заколебалась, заметив у него под глазами темные круги.