Когда падают яблоки

– Неплохо, – Игорька сбивала с толку ее уверенность, но он продолжал. – Ты сама знаешь, как хороша. Эти светлые волосики, глазки блюдцами, упругие сисечки. Ты знаешь, чего я хочу…

– Догадываюсь, – кивнула Валя.

– Нет, все не так, – рассердился парень. – Я буду тебе говорить, а ты выполнять.

– Да ты прям руководитель.

– Не руководитель, – он подошел ближе, – называй меня господином.

Валя прыснула со смеху. За матовым стеклом, вставленным в дверь, метнулась тень. Девушка насторожилась, виски еще сильнее сдавило болью, кончики пальцев кололо. Валя попыталась сосредоточиться, понять, что ее беспокоит, но Игорек набросился на девушку, впившись в губы поцелуем.

А потом Валю отшвырнуло от него с такой силой, что девушка отлетела в сторону, ударившись затылком о стену. Она упала, в голове потемнело. Та же злобная сила подняла ее с пола за волосы. Валя открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Он мой, слышишь? – голос был тихим, свистящим, словно змея прошипела. – Слышшшишшшь?

Девушка кивнула. Тьма перед глазами расселась, и она увидела лицо Эли. Маленькие глаза выглядели заплаканными, или это эффект розовых теней? Лицо в ямках пор было белым, будто присыпанным мукой. Губы, накрашенные темно–коричневой помадой, сжались в крохотный кружочек. Валя смотрела на нее, как загипнотизированная. Она впервые почувствовала, что за нескладной оболочкой скрывается железная воля, холодная и несокрушимая. То ли от удара, то ли от неожиданной близости Валя полностью раскрылась и впитывала все чувства и мысли Эли как свои. Ее скрутило от жгучей обиды, желчной зависти, непереносимого одиночества. Ей стало тяжело дышать, будто ее с головой окунули в вязкий цемент, и теперь он застывал, лишая подвижности ее руки, ноги, сдавливая грудь. В этой серой безнадеге пылала искорка живого чувства, розовая, как кристалл ароматической соли.

– Ты любишь его, – прошептала Валя.

– Он мой, – повторила Эля, как заезженная пластинка.

Валя окунулась еще глубже в эмоции Эли, ее затягивало в вязкий водоворот чужих обид и несбыточных надежд. И под всем этим болотом отчаяния бился гнойник, проникающий до самой сердцевины сущности Эли. «Мама! Мама! Мама!» – пульсировала одна единственная мысль.

Валю вышвырнуло из водоворота, и она втянула воздух как утопающий. Она прислонилась к стене, обретя опору, подтянула колени к груди. Игорек ошарашено наблюдал за ними, не вмешиваясь в происходящее. Медленная музыка, доносящаяся из кабинета, сменилась бодрым ритмом, и Валя подумала, что сейчас ей бы не помешала помощь Андрея.

– А если я тебе его не отдам, – сказала вдруг она, глядя на Элю снизу вверх. – Я симпатичнее. И вы с Игорьком, кажется, не женаты.

– Девушки, – Игорек улыбнулся одной из заготовленных заискивающих улыбочек, – жениться я не собираюсь. Ни на одной из вас. Я свободный охотник.

– А ты помолчи, – прикрикнула на него Валя. – Так что, Эля, будем играть по правилам?

– Да пошла ты, со своими правилами! – Эля схватила Валю за волосы и рывком подняла на ноги.

– Больно! – взвизгнула Валя.

– Если снова увижу, как перед ним стелешься, если хоть посмотришь в его сторону…

– То что? – Валя вздернула подбородок и посмотрела прямо в глаза Эле.

– Я тебя убью, – она медленно провела пальцем по Валиной шее. Прикосновение осталось на коже холодным и слизким, как след улитки.

– Кишка тонка.

– Зря ты так думаешь, однажды я уже делала это…

Валю бросило в жар. Она отпрянула от Эли к окну, но та медленно двинулась к ней. Розовые клубничные кристаллы скрипели под ногами как снег.

– Люба? – прошептала Валя.

– Правильно, – кивнула Эля. – Только у нас с Игорем все стало налаживаться, как появилась эта рыжая стерва и все испортила.

– О чем ты? – жалобно взвизгнул Игорек, он вжался в угол и выглядывал из–за горы коробок. – У нас ничего не было!

– Ну конечно! – рассердилась Эля. – А та ночь, после новогоднего корпоратива! Мне никто никогда не говорил таких нежных слов. Я помню их все! Я помню каждое мгновение, каждое твое прикосновение! Я живу только тобой. У нас могло все сложиться еще тогда, но Люба все разрушила.

– Да ничего и не строилось…

Валя шикнула на него, и Игорек заткнулся.

– Я убью тебя без колебаний. Мне даже хочется это сделать. Провести лезвием по твоей тонкой нежной шейке. Увидеть черный фонтан, вырывающийся из твоего горла. Увидеть, как ты становишься ничем, безжизненным куском мяса. В точности как Люба... Никто не помешает мне стать счастливой! – выкрикнула Эля. – Я заслуживаю любви!

– Ты заслуживаешь длительного тюремного срока, – подал голос Андрей, возвышающийся в дверном проеме. – Кто знает, может, там ты найдешь свою любовь.

Эля дернулась, как от удара. Она окинула взглядом помещение, пригладила волосы, и без того прилипшие к голове. Из–за плеча Андрея выглянула Зинаида и, ахнув, влетела в кладовку.

– Что ж вы тут натворили, изверги! Убытки–то какие!

Она достала из шкафчика щетку и совок и принялась сгребать соль, подняв новую волну клубничного аромата. Валю замутило то ли от удушливого запаха, то ли от Элиного признания.