Когда под ногами бездна

Когда ко мне кто-то подкрадывается, я настораживаюсь; разглядывая незнакомца, я открыл сумку. Он продолжал торчать передо мной, переминаясь с ноги на ногу и ухмыляясь. Я вытащил несколько училок, снова задернул молнию и попытался пройти мимо, но рука парня уперлась мне в грудь. Я остановился.

– Не люблю, когда до меня дотрагиваются, – произнес я.

Он сразу отпрянул, словно только что осквернил величайшую святыню.

– Тысяча извинений, – проблеял он дрожащим голосом.

– Зачем ты шел за мной? Тебе что-то нужно?

– Я подумал, что уважаемого господина заинтересует мой товар. – Он тряхнул своим портфелем из фальшивой кожи.

– Ты что, торговец?

– Я продаю модули, господин, а также набор самых полезных и интересных приставок, поступивших на рынок. Мне бы хотелось продемонстрировать их.

– Спасибо, не надо.

Он поднял брови, словно я не отказался, а попросил поскорее показать товар. Он уже не выглядел тупым и жалким.

– Это не займет много времени. Вполне возможно, у меня найдется как раз то, что ищет уважаемый господин.

– Я ничего не ищу.

– Наверняка ищете; иначе зачем было модифицировать мозг, не так ли?

Я пожал плечами. Он опустился на корточки и раскрыл портфель с образцами. Я твердо решил, что ничего не куплю у такого парня. Я не имею дела с хорьками.

Он извлек модики и училки, выкладывая их аккуратным рядком возле портфеля. Закончив, парень поднял на меня глаза. Он очень гордился своим товаром.

– Итак... – Он выжидающе уставился на меня.

– Что "итак"?

– Итак, что вы скажете о них?

– О модиках? По-моему, ничем не отличаются от любых других. Что они собой представляют?

Он схватил модик, лежащий в ряду первым, и бросил мне. Я поймал на лету. Этикетка отсутствует; корпус сделан из гораздо более прочного пластика, чем у модулей в магазине Лайлы и других модишопах. Самоделка. – С этим ты уже познакомился, – произнес парень, снова расплывшись в жалкой, извиняющейся улыбке.

Я вздрогнул и пристально посмотрел на него.

Он сорвал с головы кафию. Пряди редеющих волос свисали до плеч. Похоже, парень не мылся, по крайней мере, месяц. Он протянул руку и выдернул модик из своей розетки. Маска ничтожного торговца исчезла. Глаза незнакомца остекленели, челюсть отвисла, но он быстрым отработанным движением вставил другой самодельный модик и мгновенно преобразился. Глаза неожиданно сузились, а рот исказила садистская гримаса-усмешка. За считанные доли секунды он стал совершенно другим существом. Никакой маскировки: абсолютно иная манера говорить, двигаться, вести себя, иное выражение лица – все это действует гораздо эффективнее, чем фальшивые усы, парик и грим.

Я здорово влип. В руке у меня был зажат модик Джеймса Бонда, а смотрел я прямо в холодные безжалостные глаза Ксаргиса Мохадхил Хана. Глаза, горящие огнем безумия.

Я дотянулся до розетки и вставил две училки. Первая придаст особую силу мускулам, блокирует боль или усталость, пока моя плоть не начнет рваться в клочья. Вторая полностью "отключила" звук. Мне надо сконцентрировать внимание. Хан, оскалившись, зарычал. Теперь его рука сжимала длинный, весьма зловещего вида кинжал; серебряную с золотом рукоятку украшали разноцветные камни. "Сесть, – прочитал я по губам Хана. – Сесть на землю".

Я не собирался облегчать ему задачу; вместо того чтобы подчиниться, осторожно опустил руку, пытаясь нащупать под складками галабийи игломет. И вспомнил: игломет все еще лежит под подушкой в номере отеля. Хотя нет, горничная уже наверняка нашла его. А парализатор в сумке, закрытой на молнию. Я медленно попятился.

"Я давно уже шел за вами, господин Одран. Я следил за вами, когда вы были в полицейском участке, у Фридландер-Бея, в доме Сейполта, в отеле. Я мог убить вас в ту ночь, когда притворился, что считаю вас просто обыкновенным воришкой. Но я не хотел, чтобы нам мешали. Я ждал, когда наступит подходящий момент. И вот теперь, господин Одран, теперь вы умрете". – Читать по губам оказалось на удивление простым делом: жизнь замедлила свое течение, мир двигался в два раза медленнее, чем обычно. У нас было время, много времени. Столько, сколько потребуется...

Рот Хана подергивался, искажаясь гримасой торжества. Он от души наслаждался каждой секундой своего триумфа. Шаг за шагом оттеснял меня к стене. Я, не отрываясь, смотрел на сверкающий клинок, которым Хан собирался не только лишить меня жизни, но и разрубить на кусочки. Он хотел украсить моими потрохами скользкие от грязи камни мостовой и кучи мусора, словно праздничной гирляндой! Одних ужасает сама мысль о смерти; других гораздо больше пугает перспектива предсмертных мук. Честно говоря, я принадлежу ко второму типу. Понимая, что когда-нибудь ко мне придет смерть, надеюсь, что она будет быстрой и безболезненной – например, если повезет, наступит во сне. Но отдать концы после страшных мучений, которые придется претерпеть от руки Хана – нет, это явно неподходящий способ расстаться с жизнью.