Когда пробьет восемь склянок

— Господи! Вы представляетесь мне такой же глупой, как я сам. Как, вы думаете, достают драгоценности с потопленных судов? Они используют специальное судно, которое находится в потайном ангаре Дюб-Скейра.

— И это все?… Все, что вам удалось узнать?

— А там больше и нет ничего интересного. Я, правда, решил осмотреть замок — из ангара в него ведет крутая лестница, но когда я немного по ней поднялся, то заметил парня с ружьем. Часового. Он попивал виски, но тем не менее находился на посту. К нему нельзя было подобраться и на несколько десятков ярдов — он бы попросту прошил меня пулями. Поэтому я решил вернуться.

Глава 10

— Дайте поспать, — отмахнулся я, не открывая глаз. — Я до смерти устал.

— Вставайте, вставайте! — Меня снова довольно основательно тряхнули. Это была не рука, а лопата. — Вставайте!

— Господи! — Я с опаской приоткрыл один глаз. Передо мной стоял Тимоти Хатчинсон. — Который час?

— Около двенадцати. Вам больше нельзя спать.

— Полдень! Я же просил, чтобы меня разбудили в пять! Вы же знаете…

— Подойдите сюда! — Он подошел к окну. А я попытался выбраться из кровати. У меня было такое чувство, будто меня прооперировали во время сна. Причем без наркоза. В моем состоянии наркоз был и не нужен. Во время этой операции из моих ног вытащили все кости…

Хатчинсон кивнул на окно.

— Что вы об этом думаете?

Я глянул в серый мрачный мир и раздраженно сказал:

— А что я, по вашему разумению, должен увидеть в этом проклятом тумане?

— Туман.

— Понятно, — сказал я с глупым видом. — Значит, туман.

— Сводка погоды в два часа ночи передавала, что туман рассеется к утру. — Хатчинсон говорил тоном самого терпеливого человека на свете. — Но проклятый туман, как видите, не рассеялся.

Пьяная со сна голова моя постепенно прояснялась. Я чертыхнулся и выбрал менее измазанный костюм. Он оказался влажным и холодным, но я, облачаясь в него, не обратил на это внимания. Может быть, самую малость. Мои мысли были заняты другим. «Нантсвилл» потопили на отливе в понедельник ночью. Это означало, что они вряд ли могли произвести нужные работы в ту или последующие ночи. Даже в защищенной Торбейской гавани погода была достаточно скверной, и можно представить, что в это время творилось в Глотке Мертвеца. Но в прошедшую ночь они могли начать работы, и наверняка начали, так как судна, с которого они производили погружение, ночью в ангаре не было. Сообщение владельцев «Нантсвилла» свидетельствовало о том, что сейф на корабле был довольно старым и не из закаленной стали и что его можно вскрыть, имея под рукой подходящий инструмент, часа за два. Лаворский и его сообщники такой инструмент имели, и оставшуюся часть ночи они, видимо, потратили на то, чтобы поднять наверх большую часть золотых слитков. Но даже если предположить, что у них трое пашут под водой посменно, так, чтобы работать всю ночь без перерыва, то все равно поднять на поверхность восемнадцать тонн им не под силу — в этом я был уверен. Как-никак, а работы по поднятию груза из-под воды были когда-то моей специальностью. Еще до того как я начал служить у Дядюшки Артура. На это им понадобится еще одна ночь или по крайней мере часть ночи, ибо работать они могли только после захода солнца. Правда, в этом тумане их тоже не могли увидеть. Чертов туман словно подарил им дополнительную ночь среди бела дня…

— Разбудите Дядюшку Артура и предупредите, что мы отплываем на «Файркресте».

— Он захочет отправиться с нами.

— Он должен остаться здесь. Он отлично это знает. Вы только скажите ему: Глотка Мертвеца.

— Разве мы идем не на Дюб-Скейр? Не к ангару?

— Нет, мы не можем появиться там раньше полуночи.

— Ах да, совсем забыл, — протяжно сказал Хатчинсон. — Вы правы, раньше полуночи мы там показываться не можем.

Глотка Мертвеца оказалась не такой уж страшной, как можно было судить по названию и по той дурной славе, которой она пользовалась. В этот день погода стояла мягкая, лишь небольшие волны лениво катились с юго-запада. Мы прошли от Баллар-Айленда до крайней северной точки восточного побережья Дюб-Скейра, а потом медленно двинулись на юг. Машину поставили на такой режим работы, что выхлоп производился под водой, и потому даже в рубке почти не слышался шум двигателя. И при открытых дверях — тоже. Но их мы открыли совсем по другой причине, а не потому, что нам хотелось слушать, как работает дизель.

К тому времени мы прошли почти половину пути по удивительно спокойной воде. Это было то самое место, которое мы с Уильямсом видели вчера с вертолета. Впервые на лице Хатчинсона появились признаки озабоченности. Он почти не смотрел в окно рубки, да и на компас поглядывал редко. Он вел яхту исключительно по карте и эхолоту.

— Вы уверены, что корабль находится на отмели, на глубине четырнадцати саженей, Калверт?