Когда расцветает магнолия

Но поскольку она росла пацанкой, надолго её не хватало. Она постоянно влипала в какие-нибудь истории. То по пути из школы лезла через забор частного дома за яблоками, то увидев через ограду собаку с грустными глазами, обречённо сидящую на цепи у своей будки, пробиралась в чужой двор и освобождала пленницу. Игорь, рассудительно и весомо предупреждая её обо всех возможных последствиях таких шалостей, ворчал, но шёл «на дело» вместе с ней. Ни разу он не бросил её отвечать за провинность в одиночестве, не заявлял о своей невиновности. И «прилетало», естественно, обоим.

Была у Игорька ещё одна прекрасная черта — доброе сердце и безграничная любовь ко всему миру. Мальчишка лечил всех больных котят, щенков, птиц со сломанными крыльями и поврежденными лапками, что попадались на его пути. Бездомышей при помощи мамы он затем пристраивал, некоторых оставляли в семье. Игорь всегда мечтательно говорил, что станет врачом или ветеринаром. И Дина верила: обязательно станет.

А вот как сложилась на самом деле судьба этого доброго мальчишки с солнечной улыбкой, она не знала. Когда они окончили пятый класс, семья Игоря переехала в другой город. Мобильные телефоны были тогда не у всех взрослых, а письма, что писала Диана своему другу на оставленный им адрес, наверное, не дошли до адресата. Потому что ответа она так и не дождалась.

Вот так и закончилась её первая детская влюбленность. Да, именно влюбленность! Теперь Диана с удивлением поняла, что первой ее любовью, оказывается, был не Гриша. Отнюдь не Гриша.

Стало снова невыносимо грустно. Где сейчас этот светлый умный мальчик с добрыми карими глазами? Сбылись ли его мечты? Встретил ли он свою любовь? Помнит ли ещё ту, которой надевал курточки, закутывал в шарф и шнуровал ботинки? Даже если не помнит — просто пусть он будет счастлив.

— Ты знаешь что-нибудь о нём? — тихим, внезапно севшим голосом спросила она, отчего-то боясь поднять на Люсю глаза.

— Нет, — вздохнула Люся. — С тех пор как их семья уехала, больше ничего о нём не слышала. Да и не очень мы с ним дружны были, я ведь тогда иногда играла в вашей компании, иногда уроки делали с вами вместе, и всё.

Люся была права. Лучшими подругами они стали позже, после отъезда Игорька.

Подруги замолчали, задумавшись каждая о своём. Вдруг Дина, подозрительно прищурившись, спросила:

— Люсь. А чего это ты вдруг про Молчуна вспомнила?

Пару секунд Люся хлопала длинными ресницами, будто своим вопросом подруга внезапно выдернула ее из транса, и она не совсем ещё вернулась в реальность.

— Что? — наконец приходя в себя, переспросила Люська. — А, да так… Просто… Вот Игорь — он как раз и был тем самым мужчиной, который нужен такой женщине как ты. Маленький такой, щупленький, но уже тогда он был Мужчиной. Встреться вы сейчас с ним… Интересно, где он сейчас?

— Да столько лет прошло, Люсь!.. Он женат давно, наверное, детьми обзавелся. Какая разница, где он? Где бы ни был — пусть у него всё будет хорошо.

Но Люся как-то странно смотрела на свою подругу, Диана могла поклясться, что эта ведьмочка-самозванка что-то замышляет.

— Что?! — не выдержала она наконец.

— Да так, ничего, — как-то уж слишком легко отмахнулась Люся. — Ну, что, давай по третьей и баиньки?

Нет, не станет она сейчас раскрывать подруге внезапно созревший в её голове план. Не время. Но Диана обязательно будет счастлива! Даже если это неторопливое счастье где-то заплутало в пути, она наколдует ему путь-дорожку.

Колдунья она всё-таки, или кто?

Глава 10

Несмотря на то, что перемещения в пространстве теперь не были для них проблемой, и они могли оказаться в любом нужном им пункте назначения лишь силой мысли, Марк и Амелия бродили по осеннему городу до утра.

Дождь давно прошёл, но тяжёлые серые облака плотно скрывали небо и, казалось, новый день не спешил с рассветом.

— Ой, смотри, — вдруг потянула парня за рукав Амелия.

Марк проследил за её взглядом и увидел промокшего и замёрзшего щенка, зябко жмущегося к ступенькам одного из бутиков.

— Замёрз, бедняга, — с жалостью проговорил он, грустно глядя на дрожащего щенка.

— Ты всё-таки любишь собак, — улыбнулась девушка.

— Не знаю, — задумчиво ответил молодой человек, приседая на корточки рядом со щенком. — У моего отца было два добермана. Натасканы были на человека, но готовы были разорвать все, что движется. Не могу сказать, что я испытывал к ним тёплые чувства…

— Собаки здесь не виноваты, — вздохнула Амелия. — Их ведь обучали этому.

Марк, даже понимая, что не сможет погладить несчастное животное, всё же протянул руку, коснулся шёрстки непонятного от налипшей грязи цвета.

Но к его удивлению, малыш, на мгновение перестав дрожать, поднял мордочку и с надеждой заглянул прямо в глаза.

— Давай, заберём его с собой? — вдруг предложил парень. — Подопечная наша вроде бы добрая, да и двор большой. Не захочет в доме держать — может, во дворе оставит.

— Но… Как мы его заберём? — растерянно развела руками Амелия. — Ведь мы не можем взять в руки ничего из материального мира. А здесь живое существо…

— Мне кажется, он нас видит, — усмехнулся Марк.