Когда размер имеет значение

— Я сейчас, — сказала она и не удержалась, прижалась к нему и поцеловала. — Я только зайду к Виктору. А потом… сможешь ты отпроситься на несколько минут?

— Что тебе приготовить? — деловито поинтересовался он.

— Я сегодня не буду ужинать, некогда, — соврала она.

На самом деле, от волнения аппетит пропал, хоть она и планировала сегодня вкусно поужинать. Она не сможет спокойно усидеть на месте, зная, что он рядом.

У Виктора Милана провела с полчаса. Она старалась выглядеть вдумчивой и рассудительной, хоть и улыбалась временами невпопад. Прежде всего дело, а потом уже любовь. Но разве это возможно? Любовь играла решающую роль, когда она составляла репертуар для ансамбля. Туда вошли исключительно лирические песни, про большую любовь. Зал она попросила украсить наподобие того, как во время празднования юбилея ресторана. Сейчас даже то огромное количество цветов казалось ей ничтожно малым. Она соглашалась со всем, что предлагал ей Виктор, потому что была не в состоянии спорить.

Алексей ждал ее за столиком.

— Пойдем на улицу? — попросила Милана. Именно сейчас она не хотела сидеть в замкнутом пространстве, которое вдруг показалось ей душным и ужасно тесным. Для ее любви требовался бескрайний простор.

У входа в ресторан, по обе стороны от крыльца, стояли по лавочке. На одну из них Милана и потянула Алексея.

Как она рада булыжниковой мостовой, словно только та и может поддержать ее. Своей фундаментальностью и почетным возрастом. Как оплотом вечного и нерушимого. Внезапно начавшийся дождь ни капельки не расстроил Милану, а частично даже компенсировал то состояние эйфории, в котором она пребывала. Тем более им не грозило промокнуть, лавки надежно прятались под навесом. И дождь же весенний — как начнется, так и закончится.

Первым делом она поцеловала Алексея. Крепко, страстно и долго. Именно так она мечтала это делать всю неделю, что не видела его. И сейчас имела полное право не стесняться.

— Ты сегодня такая необычная, — сказал Алексей, прижимая Милану к себе.

— Правда? — улыбнулась она в его рубашку, вдыхая запах, приятнее которого отныне для нее не было.

— Как будто в твоей жизни произошло важное событие, — кивнул он и прижался губами к ее макушке.

— Оно и произошло, — затаилась она, боясь дышать.

— Тебя повысили?

Стала бы она так радоваться! Скажет тоже. Да все блага мира сейчас нельзя было сравнить с тем, что она чувствовала.

— Я люблю тебя, — оторвалась Милана от его груди и заглянула в глаза.

Милана не могла больше молчать, когда хотелось кричать о своей любви на каждом углу, чтобы услышали все. Она даже не сомневалась, что ее любовь взаимна, потому что по-другому просто быть не могло.

— Леш, я так люблю тебя, что, наверное, сейчас умру от счастья, — расплылась она в счастливой улыбке.

Показалось ей, или его глаза увлажнились слезами? Ну, точно! Потому он так усиленно и моргает, чтобы они не пролились.

— Блин, сейчас заплачу, — пробормотал он и отвернулся.

— Надеюсь, от радости? — рассмеялась Милана. Ее совершенно не смущала его сентиментальность, редко какому мужчине присущая. Она любила в нем и ее, как любила его.

Какое-то время он пытался успокоиться, а потом повернулся к ней и заговорил:

— Знаешь ли ты, что я познакомился с тобой гораздо раньше, чем ты со мной?

— Как это? — удивилась она и заинтересованно посмотрела на него, зная точно, что за этим заявлением последует что-то очень волнительное, что сейчас он раскроет ей часть своей души, которая раньше была закрыта для всех.

Она слушала его рассказ, который начинался в тот самый день, когда он впервые увидел ее в ресторане, и думала лишь о том, как могла не почувствовать его тогда на расстоянии? В тот момент, когда он дошел в рассказе до своей нерешительности, как думал, что так и не рискнет познакомиться с ней, Милана по-настоящему испугалась. Что, если так бы и случилось? Что, если бы ее не пригласили на банкет? Или он по каким-то причинам на него не пришел? Они бы так и не познакомились? Но ведь что-то же тянуло ее именно в этот ресторан. Значит, она все-таки чувствовала его.

Он рассказывал такие подробности, о которых она в упор не помнила. Намекнул на приступ ревности, когда она пришла не одна, правда сделал это как-то вскользь, нехотя.

— Теперь я спокойна, — подвела итог Милана. — Если это не любовь, то, значит, одержимость. А на нее я тоже согласна.

А потом они просто обнимались и целовались, как юные влюбленные. Она бы с радостью его не отпускала, но дождь уже перестал, как по волшебству. Выглянуло яркое вечернее солнышко, просушивая лужи.

— Тебе пора идти. — Она с трудом оторвалась от него, преодолевая сопротивление его рук. — Из-за меня тебя уволят.

— Не уволят, у меня тут блат.

— Все равно. Иди. Не стоит злоупотреблять добротой Виктора. А завтра… готовься, так легко тебе не отделаться от меня. Приходи пораньше, — попросила она на прощание.

Завтра он должен прийти знакомиться с ее мамой и папой Валерой. И этот день тоже станет одним из самых счастливых в ее жизни!

Глава 18