Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

Мачо входит в залу, скрытую от посторонних глаз бархатными занавесками и предназначенную, надо полагать, как для переговоров, так и нескучного времяпрепровождения посвященных. Небрежным жестом руки он приветствует присутствующих.

За большим столом, уставленным едой, восседает Ринат, который уже приступил к десерту.

Ринат – лысоватый брюнет лет сорока, небольшого росточка, кругленький, как «колобок», с пухленькими маленькими ручками, с лоснящейся, как сыр в масле физиономией, украшенной изысканно выстриженной бородкой, являющейся, несомненно, предметом гордости ее обладателя.

Двое других мужчин, очевидно, только что отобедавших, лениво катают бильярдные шары.

– О, Тимурчик, наконец-то, пожаловал… Как всегда, с опозданием, – отозвался тот, кто был здесь самый главный.

– Так у него «причина» уважительная. Я ее успел в окошко рассмотреть, пока они топтались у причала. Ничего себе так, молодая коза с длинными копытами, – усмехнулся, не отрываясь от игры, один из напарников Рината.

– Ну, без них никак нельзя. Главное, чтоб «козы» работе не мешали, – заулыбался масляными глазками Ринат и кивнул Тимуру, – присаживайся.

Московский татаромонгол садится к шикарному столу, наливает коньяк.

На большом блюде – аппетитные дары моря: огромные оранжевого цвета щупальца крабов, крупные королевские розовые креветки, украшенные огурцом и зеленью. На другом блюде, поменьше размером – мясная закуска.

Водка, коньяк, белое виноградное вино. В вазе – налитые спелым соком груши и крупный, розовато-сиреневый виноград.

Ринат, судя по всему, никак не может расстаться с десертом – ест «пахлаву» вперемешку с «чак-чаком», запивая восточные сладости несладким зеленым чаем.

– Вот. Рекомендую. Напиток богов – зеленый чай с цветами жасмина. Очень тонизирует. И еще – очень полезен для мужского естества, – Ринат пододвинул поближе к Тимуру большой заварной чайник.

Мачо молча кривится на зеленый чай, накладывая себе в тарелку щупальца краба покрупнее.

– Да, кстати. Как там по поводу выполненной работы? – негромко спросил гостеприимный хозяин и, изображая добродушие толстяка, добавил, – про долг забыто, как и обещал.

– И все? – жестко переспросил Тимур.

– Три тыщи баксов что – не деньги, мусор? – парирует его выпад собеседник.

Видно, что Тимур еле сдерживается, чтобы не сказать резкость своему шефу. Он нервно наливает еще рюмку коньяка. Его лицо мрачнеет. Сузившиеся и без того узкие глаза, раздутые ноздри говорят о близкой истерике.

Ринат выжидающе смотрит на Тимура, тщательно, не спеша, вытирает бумажной салфеткой руки от сладкого и липкого «чак-чака». Затем открывает ящик стола, доставая оттуда маленький бумажный пакетик, и кладет перед Тимуром.

– Ладно. Добавлю еще бартер. Ты знаешь, сколько это стоит. Я не хочу, чтобы меня считали неблагодарным.

Тимур, сдерживая прерывистое дыхание и эмоции, берет пакетик.

Видно, что и такой расклад его все равно не устраивает. Подавляя обиду, он пытается прощупать почву на дальнейшее.

– Так что там с ордером на квартиру слышно? – спросил московский татаромонгол.

– А с этим вопросом – к нашему коммерческому директору, – Ринат добродушно кивнул в сторону бильярдного стола.

– А как там бабуля? – не поднимая головы от бильярдного стола, спросил один из напарников шефа.

– Да, кстати, как? – заинтересованно спросил любитель пахлавы и «чак-чака».

– Она нас всех переживет, вместе взятых, – пытаясь придать веселость своему голосу, – ответил внук старой татарки.

Коммерческий директор поднимает глаза от игры и пересекается взглядом с Ринатом.

– О как… Я думаю, вопрос с ордером решится через нескольких дней, – ответил помощник шефа и предложил, – сыграешь с нами?