Когда случились мы (ЛП)

Я смотрю на него снизу вверх. Тепло в его карих глазах посылает волну тепла, танцующую по моему телу.

— Мы хотели, чтобы там были люди, не так ли? Кроме того, я не публиковал своё текущее местоположение в Instagram.

Когда он обхватывает мою челюсть и шею, я прижимаюсь к нему.

— Только ты знаешь, что я здесь, Лу.

Я думаю, что он хочет слегка коснуться своими губами моих, но я задерживаю его на месте ещё немного. Мои зубы впиваются в его пухлую нижнюю губу, и он улыбается, прежде чем дать мне именно то, что я хочу.

Генри хватает меня за подбородок, и вот уже больше губ, больше языка, больше тепла, и я теряю всякое ощущение времени. Возможно, прошло пять минут или пять часов — я не уверена. Всё, что я знаю, это то, что я покраснела и затаила дыхание.

— Забудь о карамели. Ты мой любимый вкус, — шепчет он в уголок моих губ.

Не улыбайся. Не улыбайся.

— Ты не можешь говорить такие вещи.

Он смеется, и я упиваюсь этим звуком.

— Даже если это правда?

— Особенно, если это правда.

Его губы снова почти на моих, но мы слышим приглушенный шепот людей позади нас. Возможно, его узнали.

— Давай убираться отсюда, — бормочет Генри, обнимая меня за плечи.

На улице легкая морось быстро превращается в сильный дождь. Генри продолжает обнимать меня, моё тело идеально прижимается к его, когда мы прижимаемся друг к другу под зонтиком, чтобы не промокнуть.

Когда я комментирую пустые улицы, он упоминает что-то о дерби.

— Тоже неплохо, — он улыбается, притягивая меня к своей груди.

Он нежно целует меня в висок. Даже в эту прохладную ночь мои щеки покрываются румянцем. Когда я поднимаю на него глаза, его улыбка, от которой замирает сердце, расплывается во всю ширь.

— Куда мы идем? — спрашиваю я.

— Увидишь.

Мы идем дальше. Запах свежего дождя и цветущей вишни прекрасен, но Генри пахнет ещё лучше. Я хочу зарыться лицом в его шею и вдыхать его неповторимый аромат. И хочу насладиться соблазнительным теплом, исходящим от его тела. Генри останавливается и смотрит на меня.

— Устала?

— Вовсе нет, — я ухмыляюсь. — Просто с нетерпением жду десерта.

Улыбаясь мне, он сжимает моё бедро. Я не знаю, куда мы идем, и мне всё равно. Para nada (с исп. Абсолютно). Мысль о том, что я последую за ним, куда бы он меня ни повел, должна пугать меня до чертиков, но прямо сейчас я чувствую что угодно, только не страх.

Может быть, я теряю бдительность? Или я просто чертовски возбуждена? Честно говоря, я даже не знаю. Всё, что я знаю, это то, что мой мир взрывается множеством разных чувств и эмоций всякий раз, когда он рядом. Это одновременно волнующе и пугающе.

Глава 21

ЛУНА

Улыбаясь, Генри берет меня за руку, и мы продолжаем путь по модному району. Узкие, чистые улочки. Элегантные, ухоженные дома. Место, где вдоль тротуаров растут вишневые деревья. Когда он обнимает меня за талию, по всему телу разливается тепло, как будто кто-то включил термостат.

С таким видом, будто у него есть секрет, Генри ведет меня к фасаду огромного белого дома. В нем три этажа и много окон. Глициния обвивает железные перила и поднимается до самой крыши. Входная дверь фиолетовая. Всё это выглядит дорого.

— Кто здесь живет? — спрашиваю я, понизив голос. Звуков почти не слышно. Я боюсь, что перебужу всю округу.

— Я.

Я вопросительно поднимаю бровь, но мой растерянный вид длится недолго. Его улыбка заставляет меня улыбнуться. Este me tiene loca (с исп. Это сводит меня с ума).

— Я арендую на время съемок.

Я снова смотрю на дом. Он, наверное, такой же большой, как у Авы. Впечатляет, конечно, но это также означает, что его больше не будет в отеле.

— Тебе не нравится?

Я слышу разочарование в его голосе.

Я собираюсь сказать ему, что дело не в доме, а в том факте, что его комната не будет всего в нескольких шагах от моей, когда он добавляет:

— Заходи и посмотри.

Его голос. Глубокий. Низкий. Страстный. Я наслаждаюсь им, когда переступаю порог его нового дома.

Экскурсия начинается с того, что Генри рассказывает немного об истории дома, но дальше первого этажа мы так и не доходим. В кабинете, расположенном рядом с гостиной, есть большой удобный диван у северной стены и огромный дубовый письменный стол посередине.

Хотя всё, что говорит Генри, звучит интересно, мне трудно сосредоточиться на том, когда был построен дом, отремонтирован или реконструирован. Он упоминает, что вся мебель и полы были тщательно вымыты, и я киваю, не понимая, потому что не хочу показаться грубой, но, как ни стараюсь, не могу оторвать от него глаз.

Он не только невероятно красив, его губы такие мягкие, изгиб улыбки такой чертовски сексуальный, но и глаза у него яркие и полные нежности. Крошечная частичка меня всё ещё немного завидует тому вниманию, которое он уделял другим людям в книжном магазине, вниманию, которого он не мог уделить мне. Это глупо, да, я знаю.