Когда тают льды. Песнь о Сибранде (СИ)

Ноги сами вынесли меня к подножию лестницы, мимо знакомых залов и галерей; прочь из главной башни. Свежий воздух остудил горячую голову, я вдохнул глубже и направился к конюшням.

– Думал, ты в библиотеке, ученик, – пробурчал Оук, вышедший мне навстречу.

– Я туда вернусь, – подтвердил я. – Скоро.

Мысль, родившаяся в бестолковой голове, украла хрупкий душевный покой: учиться сейчас я бы не смог. Да и думать трезво, рассудительно – в тот момент не мог тоже.

Рацаенна. Самый ранний цветок стонгардских лесов. Они ещё не прорвались на свободу на севере, в округе Ло-Хельма или Кристара, но уже встречались здесь, в долине Унтерхолда. Обыскивать просыпавшиеся луга я, впрочем, не собирался: в городе наверняка приготовились к празднику торговцы всяческим товаром, а уж рацаенна, с её широкими зелёными лепестками и нежно-жёлтой сердцевиной, украсила бы праздничный вечер любой девушки. А госпожа Иннара всё же была женщиной, разве нет?

Оук мрачно ухмыльнулся клыкастой улыбкой, провожая меня взглядом, а я нетерпеливо дёрнул поводья, срываясь с места в галоп. Снега уже растаяли, и всё же горные тропы, начинавшиеся сразу за мостом к крепости магов, были скользкими от влаги. Темп пришлось сбавить, хотя сердце почти выпрыгивало из груди, требуя быстрой езды – чтобы ветер в ушах, чтобы колкая пыль в лицо!

Скалистая дорога показалась долгой и утомительной, хотя заняла столько же времени, сколько обычно, крутым спуском уводя к раскинувшемуся у подножия горному городу. Многие дома в Унтерхолде выбивали прямо в скалах; дивное место, хотя и малопригодное для воспитания детей. Им же простор нужен, солнце, свежий воздух…

Даже мелькнувшая в голове мысль о детях не отрезвила – наоборот, порадовала. Дурманная лёгкость от внезапного прозрения бальзамом пролилась на израненное сердце, смыла черноту вязких мыслей: теперь-то точно поборемся! И поживём, видит Дух… в болезни или здравии, в горе или радости…

Ворота города оказались распахнуты настежь, и к ним стекались толпы народу – фермеры близлежащих усадеб, деревенские, пришедшие посмотреть на праздник, приезжие, которым не посчастливилось попасть в Унтерхолд в день празднования давней победы в полузабытой войне.

Я направил Ветра в сторону базарной площади; вскорости нашёл, что искал – мелькнувшие за углом очередного прилавка ярко-зелёные, с жёлтой сердцевиной бутоны рацаенны привлекли мой взор, и я тотчас спрыгнул с коня.

– Бери, добрый человек, порадуй невесту, – беззубо улыбнулся морщинистый старик, протягивая мне пышный букет. – Праздник же…

Я спешно расплатился, думая о том, как вернусь в крепость. Ну, положим, цветы я Деметре протяну. А сказать-то что? Со своей обыкновенной неуклюжестью в женском вопросе вся затея может обернуться прахом…

– …а ты откуда знаешь? – раздался неподалёку звонкий и очень знакомый голосок.

– Мне Мартин сказал, – отозвалась собеседница, и я узнал этот ровный, размеренный и холодный голос тоже. – Он на самом деле очень проницателен, этот северянин, кто бы мог подумать… и не такой неловкий, как казалось поначалу…

– Да поняла я, поняла, угодил он тебе с ожерельем! – нетерпеливо прервали её. – Ты про Сибранда рассказывала! С чего Мартин взял, будто он за госпожой Иннарой волочится?

Я спешно спрятал букет за спину, выглядывая из-за шеи коня. Дина с Зораной стояли у лавки с шёлковыми тканями, любуясь яркими расцветками, а ещё чуть дальше в толпе, явно выделяясь на общем фоне крупными даже для стонгардцев габаритами, стоял Мартин, приглядываясь к прилавку со сладостями. Логическая цепочка привела мой взгляд к худосочному Бруно, который на фоне товарища поначалу терялся, – полуальд, стыдливо повернувшись спиной к девушкам, которые на него вовсе и не глядели, быстро считал монеты в своём кошельке.

– Ох, Зорана, – с лёгким недовольством отозвалась Дина. – Ведь это видно. Когда вы с Бруно убегаете любоваться звёздами, неужели ты думаешь, что никто не понимает истинных причин внезапного увлечения ночным небом? Особенно если оно затянуто тучами, и ни единой звезды даже самый зоркий наблюдатель не разглядит…

Юная сикирийка только фыркнула в ответ: мол, крыть нечем, да и делать этого не собираюсь.

– Мартин сказал, что наш воин глаз от мастера Деметры на занятиях не отводит, да и каждый раз, как в коридоре встречается, подолгу вслед смотрит…

– Может, дело у них какое? – с сомнением произнесла Зорана.

– Может, – согласилась Дина. – Но я тоже видела его взгляд. И это взгляд мужчины, сестрёнка.

Кровь прилила к лицу; ладонь, обхватившая основание букета, вспотела. Вот и понимай этих женщин, как знаешь! Я о собственных чувствах только сегодня догадался, а они загодя сделали выводы! И Мартин хорош! Завтра же придушу толстяка…

– И что он в ней нашёл? – вслух удивилась Зорана. – Ведь старая же и некрасивая.

– Вовсе не старая, Сибранду в самый раз, – задумчиво сказала Дина. – И я бы не сказала, что мастер Деметра так уж дурна собой. Просто слишком отдаётся работе, на себя не глядит…