Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin

Затем однажды нежданно-негаданно Планти снова объявился на телефоне. А потом он уже стоял там у трейлера, разговаривая с твоей мамой почесывая промежность, грязный придурок. Ты стоял за спиной у матери, жестикулируя и одними губами говоря «Прекрати так делать!», пока этот глупый козел в конце концов не уловил это. К тому времени он был в The Band of Joy, а ты ничем не занимался, и поэтому тоже присоединился к ним. Это тоже было неплохо, все вы собирались стать рок-звездами, щеголяя в своих кафтанах и чертовых бусах. Но это было хорошо, ведь ты мог выдавать на своих ударных нечто большее, не только ча-ча-ча. Все они бывали под кайфом, кивали и улыбались, когда ты в одиночку уходил в отрыв на барабанах, делая свое дело, как ты выражался. Единственной проблемой было то, что это не приносило много денег, да их и не бывает много, когда у тебя есть жена и ребенок.

На гастролях Бонзо теперь был практически неуправляем. У него даже появилось новое прозвище — La B^ete (Чудовище), — которым его наградил глава французской звукозаписывающей компании Бенуа Готье, наблюдавший, как, будучи весьма неудовлетворенным едой и напитками, тот разгромил все три трейлера, которые использовались в качестве гримерок на шоу в Нанте в марте 1973 года. Позже тем же вечером на обратном пути из ресторана он в пух и прах разнес Volvo Готье, с помощью рычага сняв крышку багажника, ударом открыв люк на крыше и вмазав каблуком ботинка по приборной доске. Как и многие другие, Готье позже наблюдал, как Джон может быть «самым великодушным и самым ужасным парнем. Бонзо плакал, говоря о своей семье». Потом группа или роуди «подначивали его сделать что-нибудь, и он сходил с ума». Готье также утверждал, что однажды Бонзо предложил ему кокаин, который оказался героином. «Он думал, что это весело. Он мог случайно убить тебя!»

Бонзо любил играть в группе, без вопросов. Его неукротимая нужда «нарушать договоренности» каждый вечер приводила их к звездным импровизациям. Бонзо также справедливо был указан в качестве соавтора нескольких из их самых известных номеров. Как сказал Пейдж: «С Джоном можно было просто использовать ударные, как эффект в студии». Плант воспоминал, как Бонэм выплескивал столько энергии на сцене, что весь концерт «ревел, как медведь». Как по окончании шоу он был готов «расслабиться и выпустить пар». В большинстве случаев это включало хлестание выпивки, вдыхание кокса, кутежи с групи, крушение комнат, что было «нормальным» поведением любой уважающей себя рок-звезды в начале семидесятых. В нем также сидел глубоко укоренившийся страх полетов, склонявший его летать пьяным, и эта проблема только обострилась, когда они стали путешествовать на Звездолете, где напитки подавались еще до того, как самолет отрывался от земли.

Он также был на удивление неуверенным и так переживал, что может подвести группу, что Коул вспоминает, как он опрокидывал «десять или двенадцать стаканов за ночь» перед концертом. «Это успокаивает мои нервы», — говорил ему Бонзо. Внешне здоровый крепкий парень, он часто чувствовал себя плохо из-за волнения перед выходом на сцену. «Нет сомнений, что он был сверхчувствительным парнем, — рассказывал мне ударник Black Sabbath Билл Уорд. — Хотя он жестко бил по барабанам, в его игре была и утонченность, которая создала ее восприимчивость. Я говорю так, потому что я это видел — не углубляясь в личные вещи, о которых мы говорили. Он обладал невероятной чувствительностью, определенно».