Читаем Когда ты была рыбкой, головастиком - я... полностью

После «Христианской науки» Школа христианского единства — самая крупная и организованная религия из всех наследниц идей Финеаса Куимби и «Нового мышления». «Единство» имеет несколько сотен центров в США и за границей — и миллионы сторонников. В сегодняшней атмосфере, пропитанной духом «нью-эйдж», «Единство» растет с такой же скоростью, с какой угасает «Христианская наука». Из его типографий выходили и выходят сотни книг и брошюр; среди них — «Уроки истины» Эмили Кэди (1894). ставшие своего рода учебником по основам этой религии и самой популярной работой среди адептов «Единства», а заодно и классикой НМ. Кэди работала в Нью-Йорке в качестве врача-гомеопата. Вначале ее уроки появлялись на страницах журнала «Unity» («Единство»).

В отличие от «Христианской науки» (которую оно сильно напоминает пантеизмом и верой в чудесные исцеления), «Единство» не признаёт идею Эдди о том, что грех, болезни, смерть, да и весь материальный мир не существуют. По-другому оно воспринимает и доктрину реинкарнации. Хотя и учении «Единства» нет твердых догм, его супруги-основатели, Мэри (Мёртл) Кэролайн Филмор (1845–1931) и Чарльз Шерлок Филмор (1854–1948), проповедовали переселение душ, и большинство нынешних адептов «Единства» разделяют это воззрение.

Еще одно отличие от сторонников «Христианкой науки»: у них имеются собственные храмы, а члены «Единства» предпочитают оставаться в лоне протестантизма, посещая церкви по своему выбору и при этом ожидая наставлений от центров «Единства» и его многочисленных книг и периодических изданий. Самый высокий тираж — у журналов «Unity», «Daily Word» («Ежедневное слово») и «Wee Wisdom» («Мудрость для малышей»), последний — самый старый детский журнал в США.

Выпускница Оберлинского колледжа[40], Мёртл Филмор начала свое духовное паломничество как адепт «Христианской науки», хотя пришла к ней не через церковь Эдди, а через Чикагскую теологическую семинарию «Христианской науки». Это учебное заведение основала и возглавляла Эмма Кёртис Хопкинс, бывший главный редактор «Christian Science Journal»: в свое время Эдди отлучила ее за еретические взгляды. Чудесным образом исцелившись от туберкулеза, Филмор в 1889 году создала собственный свод «Христианской науки». Тогда она жила в Канзас-Сити, штат Миссури, со своим мужем Чарльзом. Этот некогда богатый застройщик потерял состояние во время экономического кризиса.

После того как жена обратила его в свою веру, некую разновидность «Христианской науки» (возможно, лучше и этот вариант называть «Новым мышлением»), Чарльз исцелился от искривления позвоночника, неравной длины ног и глухоты на одно ухо: во всяком случае, он так заявлял. Еще прежде он заинтересовался спиритизмом, теософией и индуистской мифологией; говорят, именно он заронил в сознание жены мысль о реинкарнации (но не о карме: это понятие он отвергал). Брейден в своей истории «Нового мышления» сообщает: однажды мистер Филмор поведал ему, что он, Филмор, является реинкарнацией святого Павла!

Первый журнал «Единства» назывался «Modern Thought» («Современная мысль»). В 1890 году его переименовали в «Christian Science Thought» («Мышление «Христианской науки»), но, когда Эдди подала на них жалобу и пригрозила судебным преследованием, Филморы сократили название до «Thought» («Мышление»). «Единство» входило в Международный альянс Нового мышления (МАНМ) вплоть до 1922 года, когда оно разрослось до таких размеров, что Филморы решили отделиться.

Чарльза настолько потрясли атомные бомбардировки Японии, что он разразился статьей «Атомная молитва», вышедшей в номере «Unity» за ноябрь 1945 года. Вот незабываемая выдержка из нее: она даст вам представление о стиле Филмора и о его научной прозорливости.

Перейти на страницу:

Все книги серии Galileo

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука