Когда ты рядом

– Когда мне было восемь, он пересел с алкоголя на наркотики. Тогда он уже не так часто нас бил, скорее – ранил словами. Уже тогда я понял, что не хочу быть похожим на него. В девять лет я увидел передачу про миллионеров. Там рассказывали об их карьере, как они, не имея ничего, добились многого. И тогда я решил, что однажды тоже стану успешным и не пойду по стопам отца. Вытащу семью из бедности. Самой моей большой ошибкой было рассказать ему об этом.

– Почему? – мне едва удается произнести этот вопрос, потому что услышанное уже глубоко потрясло меня. Я не знаю, как долго смогу еще продержаться и не разразиться слезами.

– Потому что он надо мной посмеялся и швырнул в меня бутылкой пива. Он сказал, что я вылез из канавы, в канаве и умру. Он словесно плюнул на мою мечту.

К моим чувствам примешивается ярость, потому что я не могу понять, как кто-то может так обращаться со своей кровью и плотью. Однажды я сказала своим родителям, что когда вырасту, хочу стать феей. Они не стали смеяться и объяснять, что фей не бывает. Они оставили мне мою мечту, пока я сама не поняла, что стать феей будет нелегко.

– Однажды в нашу квартиру ворвалась полиция и забрала его по обвинению в распространении наркотиков и убийстве наркодилера.

Я пораженно смотрю на Дрейка. Мне виден только его профиль, но я не замечаю на его лице никаких эмоций, хотя здесь достаточно света. Он рассказывает мне свою историю безэмоционально, что меня завораживает и одновременно шокирует.

– Слава богу, – шепчу я, но меня удивляет, что его папашу не забрали из-за жестокого обращения с детьми.

– Нам пришлось рассказывать в суде, знали ли мы что-то о наркотиках. Мы ничего не знали, но во время процесса я рассказал судье, в каком аду мы жили. О ночах, когда мне приходилось перевязывать маму кухонными полотенцами, потому что мы не могли позволить себе бинты. Как я удерживал Броди, чтобы тот не подбежал к маме и не встал на линию огня. Я рассказал о страхе, который испытывал каждый раз, как он возвращался домой, потому что каждый раз мы ожидали вспышки насилия. Он все выслушал, стоя в наручниках, и даже не моргнул. Ему было просто наплевать, что он превратил нашу жизнь в ад. – Дрейк непонимающе качает головой.

– И каков был приговор?

– Он получил пожизненное, потому что в первую же неделю в тюрьме забил насмерть своего сокамерника.

Я смотрю на его спокойный профиль, и по спине пробегает холодок. Даже рассказывая об ужаснейших вещах, пережитых им в детстве, он собран и спокоен. Его выдает только громкое сердцебиение. Я подыскиваю слова, хочу сказать что-то, что выразит мои чувства и потрясение, но предпочитаю промолчать, хотя обычно за словом в карман не лезу. Вместо этого я прижимаюсь к нему и кладу голову и руку ему на грудь. Мое ухо прижато к его груди прямо над сердцем. Оно начинает еще сильнее колотиться о грудную клетку, так сильно, что от каждого удара вибрирует моя щека.

Пару мгновений он лежит неподвижно, потом внезапно вздыхает, кладет руку на мои распущенные волосы и нежно гладит мой затылок. Это интимное прикосновение, жест, полный доверия, и даже нечто большее. Потом внезапно его грудь вздымается, и я слышу тихий всхлип. Этот мужчина, который мне всегда казался железным, дает волю чувствам. Серена мне говорила, что у него много знакомых, но нет друзей. Зная Дрейка, можно предположить, что он никому не рассказывал о своем детстве, кроме тех, кто связан с этим периодом его жизни. В этом мы похожи. Некоторые моменты своей биографии он оставляет только себе. И вот здесь и сейчас мой сосед, мой босс, плачет в моих объятиях, но какой бы грустной ни была ситуация, для меня это особенный момент. Именно сейчас мы становимся друзьями.

Его слезы льются некоторое время, но я не возражаю. Наоборот, наслаждаюсь его близостью и радуюсь, что могу поддержать его. Наверное, это правильно.

– Прости, – шепчет Дрейк в темноту.

Он обхватил меня руками, одна касается моего плеча, другая все еще в моих волосах. Я отстраняюсь от него, чтобы поднять голову и посмотреть ему в глаза.

– Не извиняйся, Дрейк. Мы друзья, и если я дарю кому-то свою дружбу, то всегда готова поддержать его. Ты выслушал мою историю про Кори и захотел ему врезать. Я бы тоже с радостью свернула шею твоему отцу.

– Ну, тогда ты должна встать в очередь, – шутит он, прежде чем внимательно посмотреть на меня. – У меня раньше не было друзей, так что прости, если не знаком с кодексом дружбы.

– Не переживай, я не обижаюсь.

– Рад это слышать, – улыбается он, быстро опускает взгляд и принимается накручивать мой локон на палец.

Я сглатываю, потому что только сейчас понимаю, что наши губы оказались близко. Как легко сейчас его поцеловать.

– Друзья, – непроизвольно вздыхаю я.

Дрейк смотрит на меня с тоской в глазах.

– Если бы ты так хорошо не справлялась с работой в компании, я бы с удовольствием тебя уволил.

– Почему? – спрашиваю я и кашляю, потому что из-за слов у меня перехватывает дыхание.

– Потому что я хочу сделать вот это…