Когда умирает король

Он еще успеет урвать немного личного времени, прежде чем отправится в долгую и изнурительную командировку.

— Ты как? — начинает Кай.

Ян не отвечает. Он молча завязывает шнурки на кроссовках. Жесткий цейтнот заставил Яна ходить в спортзал для персонала.

— Сам же понимаешь, что горе нельзя копить в себе. Нужно выплеснуть его, ну или как-то осмыслить.

— Мгм, — выдавливает из себя Ян, начиная увлеченно копаться в спортивной сумке, лишь бы не встречаться взглядом с Каем. Они молча выполняют стандартный комплекс упражнений. Сегодня день спины. И в планах Яна нет задушевных разговоров — он просто хочет потренироваться.

Они с Каем познакомились в юности, еще когда оба жили в районе Катаянокка. После армии Ян погрузился в юриспруденцию, а Кай — в психиатрию. Несколько лет назад Ян расследовал крайне запутанную серию убийств, и, к счастью, ему хватило ума попросить помощи у Кая, открывшего тогда свою частную практику. По каким-то мелочам тот сумел составить настолько точный профиль преступника, что команда Яна сильно продвинулась в расследовании. И вот теперь, спустя несколько лет, Кай уже в штате ЦКП. Ян кладет штангу на подставку и рукавом футболки убирает первые капли пота, говорящие о том, что в его теле еще живет тепло. Ян и Кай сегодня в спортзале одни.

Ян уже рассказал о новых деталях дела. Убийств теперь два. Два трупа мужчин у Королевских ворот. Один в Хельсинки, другой в Хартоле. Клейма на коже. И все сделано нарочито, продуманно — не придерешься. Ян говорит и одновременно страхует Кая, пока тот выполняет жим лежа.

— Ну? — спрашивает Ян, когда раскрасневшийся от напряжения Кай уже сидит на скамье.

— Уверен, что хочешь поговорить только о работе? — спрашивает Кай, обеспокоенно глядя на Яна. — Сомневаюсь, что могу сказать тебе что-то новое. Это унизительное клеймо можно было бы интерпретировать как знак публичного осуждения. Судя по тому, что ты мне рассказал, я бы предположил, что субъект хочет обнародовать какие-то поступки жертв — возможно, ошибки прошлого. Если речь идет о мести, субъект однозначно нашел четкое моральное оправдание своим действиям и мнит себя представителем правосудия, призывает жертв к ответу за грехи. Но ведь пока неизвестно, на что конкретно намекает субъект? — уточняет Кай у Яна, и тот сокрушенно качает головой.

— Неизвестно. Разве что корона может указывать на Хартолу, где нашли второе тело.

— Иными словами, мы ищем затаившего злобу человека, у которого есть время и хорошо работающие мозги для того, чтобы не только создавать продуманный план убийств, но и поэтапно его реализовывать, причем почти бесследно. Поскольку он выделяет свои убийства клеймами и оставляет тела жертв в людных местах, я бы поспорил на то, что сам субъект всегда где-то неподалеку: наблюдает за развитием событий. По крайней мере, он в курсе того, чем именно вы занимаетесь и куда направляетесь. Это спектакль, сценарий и постановка которого пока, увы, целиком в его руках. Он стремится проконтролировать каждую мелочь. Даже сейчас он порционно, буквально с ложечки, выдает вам информацию, я прав?

Ян кивает.

— Королевские ворота могут указывать на то, что жертва была королем. Не буквально, конечно. Просто как намек на преимущество, превосходство, высокомерие или средоточие власти в руках жертвы. Возможно, раньше субъект был не в состоянии повлиять на ход вещей, вот сейчас и отрывается. Но теперь он разыгрывает свой давний замысел как по нотам, не гнушаясь никаких крайностей. Он стремится подчинить этих людей себе любыми способами. Могу поспорить, что жертвы не ожидали этой мести. Личность субъекта для них, вероятнее всего, большой сюрприз, если в прошлом имела место противоположная расстановка сил, — говорит Кай. Ян задумчиво выслушивает его, стараясь запомнить каждое слово.

— Женщина или мужчина? — под конец спрашивает Ян, хотя и сам понимает, что на этот вопрос пока невозможно ответить. Слишком мало данных на руках.

— Если учитывать то, что субъект когда-то мог сам находиться в подчинении у королей, а подчинение бывает разным, то женщин никак нельзя сбрасывать со счетов, — размышляет Кай. — Но ты же понимаешь, что это просто наметки. Для полноценного профиля требуется куда больше информации, — говорит он.

— Понимаю, конечно, — отвечает Ян и идет к умывальнику в дальней части зала. Женщина. Эта мысль неоднократно посещала и самого Яна. Неужели за клеймеными трупами стоит не мужчина, а разгневанная женщина?

Тренировка продолжается, и какое-то время в зале слышны лишь вздохи, пыхтение и лязг железа. Потом Кай нарушает молчание:

— Насчет предложения Вееры. Ты уже послал сообщение? — спрашивает он, глядя на Яна.

Ян отрицательно качает головой, руша планы и надежды друзей. Хотя по лицу Кая заметно, что тому дома поставили жесткий ультиматум и сказали без ответа не возвращаться. Никому Ян сообщений не писал, потому что кругом и так творится какой-то ад.

— Чего ты боишься? — спрашивает Кай. Теперь он страхует Яна на жиме лежа.