Когда в пути не один

Братьев ему обыграть так и не удалось, а заканчивались эти битвы для инженера за столом с обильным угощением и общением уже с новой сексуальной девицей.

Долг инженера братьям все рос и рос, и когда он составил стоимость машины, Антон не стал больше играть с ним, а потребовал вернуть то, что проиграно.

«Подождите, пока у меня нет такой суммы, но я ее соберу и расплачусь с вами! Я обязательно отдам!» — уверял их инженер. «Когда?» — «Пока сказать затрудняюсь, но отдам». — «Ладно, — согласился Антон. — Мы дадим тебе месяц. Если не отдашь — разговор будет другой».

Подошло время, и, стараясь соблюсти договоренность, инженер появился у братьев и принес им лишь половину своего долга.

«Так не пойдет, дорогой! — возмутились Диментьевы. — Гони все! А если нет денег — отдавай машину», — поставил условие Антон.

Представив, что его ожидает дома, если он отдаст братьям машину, инженер пришел в ужас и тут же попытался договориться, чтобы ему дали еще какое-то время. «Сейчас отдать весь долг не могу. Но даю вам слово, что верну деньги!»

Братья заупрямились, стоят на своем: «Твое „потом“ кончилось! Если не отдашь тачку — мы предоставим руководству вашего КБ вот эти фотографии». — И Антон небрежно швырнул инженеру с десяток фотографий, на которых владелец машины «общался» с подсунутыми ему девицами.

Эффект от увиденного оказался впечатляющим! На миг представив себе, какую огласку и последствия повлекут за собой эти фотографии, несчастный инженер понял, что это будет крах всего. Из партии исключат, с работы выгонят, с семьей, сомневаться не надо, придется расстаться. Жена таких забав ему не простит. Совсем другое дело — сказать ей про машину, что ее угнали. Выдумать можно любое, жена поймет и посочувствует. Конечно, машину было очень жаль. Однако не терять же из-за нее работу, где платят неплохие «бабки» и обещаны перспективы!

И после этих нелегких размышлений инженер молча протянул Антону ключи от машины.

Кашин, взглянув на часы, заспешил и по-деловому быстро подвел итог своего рассказа:

— Вот такие дела, Владимир Алексеевич. Про другие выкрутасы Антона Диментьева расскажу в следующий раз. Это такой человек! А к шефу советую не ходить. Пусть отойдет немного. — И с этими словами зампредседателя вышел из кабинета Филиппова.

«Видимо, зампредседателя рассказал мне очередную легенду про Диментьевых», — невольно подумал Филиппов, но предостережение Кашина: не идти пока к шефу — посчитал благоразумным и остался в своем кресле, думая, что и в самом деле шефу сейчас не до своего помощника, судьбу которого он может уверенно решить в любое время сам. У него другая и, надо признаться, нелегкая задача — как оставить на прежней должности отца Диментьевых?

Зная все про отношения Богородова и Славянова, Филиппов мог с уверенностью предполагать, что дело это явно не выигрышное. Богородов, используя имеющуюся у него почти неограниченную власть на территории области, ни в коем случае не упустит подвернувшийся случай, чтобы поступить по-своему и вопреки славяновским советам.

Однако предположения Владимира относительно планов его шефа оказались ошибочными. Закончив небольшое совещание со своими заместителями, Славянов принял нескольких руководителей хозяйств, к которым относился с большим уважением, и в беседе с единомышленниками заметно успокоился. Проводив директоров, он попросил секретаршу приготовить чаю, а затем пригласить к нему Мелешина и Филиппова.

Узнав от секретарши, кого еще кроме него вызвал шеф, Владимир тотчас понял, что разговор пойдет о его соавторстве с изобретателем. Именно сейчас будет решаться его судьба: или он остается в уже ставшем ему родным кабинете, или ему придется передавать свои полномочия и обязанности кому-то другому.

Для неприятного разговора уселись за большим столом, за которым Славянов обычно проводил совещания: Мелешин с двумя папками документов — с правой стороны, Филиппов — с левой со своим неизменным ежедневником и «Папкой для сена».

Спокойно и по-будничному просто, как будто за чашкой чая на своих проводах в отпуск, председатель облисполкома попросил:

— Прочитай-ка письмо, Анатолий Петрович, хочу послушать еще, что к чему. И прокомментируй суть статей Уголовного кодекса.

С небольшим пафосом, свойственным его характеру, Мелешин, выполняя просьбу председателя, подробно остановился на разъяснении статей УК РСФСР, на которые делалась ссылка в письме из комитета, а в заключение пояснил, что в данный момент неважно, что произошло, важно написать и своевременно отправить ответ в Москву, где его ожидают за подписью первого лица, то есть председателя облисполкома.

Славянов, внимательно слушая текст письма и пояснение относительно статей Уголовного кодекса, все время оставался спокойным и сосредоточенным, но после того как услышал про подпись первого лица, заиграл желваками, что делал всякий раз, когда начинал сердиться и выходить из душевного равновесия.