Когда в пути не один

— Для меня этот родник — самая дорогая память об отце, твоем дедушке. Помню, он несет на своих плечах моего младшего брата, и мы идем из райцентра, где тогда жили, через Маджары по этой столбовой дороге в Амулино. И вот когда я уже совсем устал, отец устроил около того родничка небольшой отдых. До сих пор в глазах: голубое небо, склоны оврага, все в зелени и цветах, шмели и пчелы гудят, птицы, перекликаясь, поют свои песни, а мы втроем сидим у родника и уплетаем самые вкусные на свете сдобные лепешки! Больше такому уже никогда не суждено было повториться! В 1943 году под Ворошиловградом немецкий снайпер попал отцу прямо в сердце, пробив его партбилет. — Почувствовав, как слезы неудержимо набегают на глаза, Владимир, стараясь скрыть это от дочери, поспешил сменить тему. — Ладно, малышок, досматривай фильм, а я на боковую, — сказал он. — Завтра выезжать наметили пораньше.

…Утром, как и всегда, первым, еще до звонка будильника, проснулся Владимир. Он надел спортивный костюм и кеды, старательно позанимался в лоджии зарядкой с гантелями, потом принял душ, побрился, подобрал костюм и рубашки в дорогу, выпил кофе с бутербродами и без пяти семь вышел во двор, где его ожидала машина.

Катерина проснулась от лая собак, сцепившихся, должно быть, в схватке за территорию, полусонно взглянула на часы и снова укрылась с головой одеялом. Она не спала, а просто лежала и ждала, когда на тумбочке прозвонит будильник. Тогда она поднялась с постели и начала готовиться к своему визиту в облисполком. Стараясь распутать клубок заметно осложнившихся семейных отношений с мужем, Катерина во что бы то ни стало хотела попасть на прием к председателю облисполкома. Именно встреча с ним, как она предполагала, могла оказать на мужа, злоупотребляющего все чаще и чаще спиртным «по служебной необходимости» и без оной, самое серьезное воздействие.

Она умылась, позавтракала, приготовила завтрак для дочери и начала собираться: поправила сделанную накануне у знакомого мастера в парикмахерской укладку, надела новое темно-бордовое платье, подобрала под цвет ему туфли, осмотрела себя со всех сторон в трюмо и, оставшись довольной, а главное, непоколебимо уверенной в своей правоте, отправилась в облисполком, думая о том, как ей лучше попасть к Славянову. Идти к нему через приемную ей не хотелось. Рассказывать секретарше о своих «болячках» было для Катерины делом и унизительным и сомнительным: коллеги, узнав причину ее визита, проявляя солидарность с Филипповым, обязательно постараются, скорее всего, не допустить ее к шефу. У Катерины даже мелькнула мысль вообще отказаться от своих намерений и отправиться на работу. Однако она уже вошла в здание облисполкома, и отступать было поздно. Увидев на посту милиционера, она решительно обратилась к нему с вопросом: как попасть на прием к Славянову?

Ответом его Катерина была крайне разочарована и даже больше — шокирована: оказывается, председатель облисполкома в отпуске.

— А вам по какому вопросу? И кстати, где вы работаете? — поинтересовался постовой.

— По личному. А работаю в аптеке.

— Тогда идите к Бедову Федору Александровичу. Он курирует здравоохранение. Это его дело, — посоветовал милиционер и, посмотрев в список работников аппарата облисполкома, лежавший у него на столе под стеклом, назвал номер кабинета.

…Секретарша Бедова, с волосами вишнево-красного цвета, опытная, знающая свое дело работница, услышав знакомую фамилию посетительницы, поинтересовалась:

— А вы не жена ли Владимира Алексеевича?

— Жена, — почему-то краснея, ответила Катерина.

— Так лучше бы его и попросили. Он бы провел вас к кому угодно.

— Он уехал в командировку, — вспомнив слова Маринки, сказанные про отца утром, ответила Катерина.

— Хорошо, я доложу Федору Александровичу.

Услышав, кто к нему просится на прием, Бедов был более чем удивлен:

— А почему она не хочет сказать о своей неотложной нужде мужу? Пусть идет к нему.

— Он в командировке.

— А малый не дурак! Как только шеф в отпуск — он в командировку. Ладно, скажи, чтобы заходила, — распорядился Бедов, немного заинтригованный визитом жены помощника председателя.

Катерина, смущаясь, вошла в кабинет заместителя председателя облисполкома.

Ответив на ее приветствие, Бедов предложил ей прежде всего присесть и, выждав, пока она поудобнее устроится в кресле, спокойно задал вопрос:

— Я вас слушаю, Екатерина Алексеевна. Что у вас за срочное дело?

— У меня, Федор Александрович, личное дело, но тоже срочное. Почему оно такое, думаю, вы сейчас поймете, — начала Катерина. — Дело в том, что мой муж в последнее время частенько является с работы не просто навеселе. На мои замечания у него всегда одно объяснение — «служебная необходимость». В последние две недели три раза приходил в таком состоянии, которое мне кажется больше, чем навеселе.

— В какие именно дни, вы помните?

— Да, Федор Александрович, помню: на позапрошлой неделе — в субботу, на прошлой — в пятницу. И вот позавчера снова явился сияющий, как медный самовар, — с обидой перечислила Катерина.