Когда взорвется газ?

– Ты что, не понял? – угрожающе вступил Бобон и сделал шаг вперед, толкнув животом высокого. – Вам сказали – сваливайте!

Коллекторы переглянулись, вздохнули и молча вышли.

– Вот и все, – улыбнулся Юрист.

Губарев ошарашенно молчал. Он ожидал долгих споров, скандала, угроз. Но коллекторы отступили так же легко, как вчера сдался он сам. Очевидно потому, что их уверенность не шла ни в какое сравнение с уверенностью Коляши и Бобона. А те поставили целью отстоять квартиру и прогнать наглых захватчиков, причем и мысли не допуская о возможной неудаче. Вот, оказывается, в чем секрет!

Еще через полчаса появился Примус в сопровождении молодого парнишки в форме судебного пристава. Тот нес под мышкой монитор, а в сумке системный блок, которые вручил Губареву под расписку. Потом он хотел уйти, но Юрист не позволил.

– Ну-ка, Андрей Васильевич, вначале проверьте содержимое, – то ли приказал, то ли посоветовал он.

Нужные файлы оказались на месте. Андрей сделал несколько копий на CD – диски и флеш-карту.

– Теперь можете быть свободны, – величаво разрешил Юрист, и пристав, заметно обрадованный, выскочил в дверь.

Откуда у нового знакомого такая власть над официальными служителями закона, Губарев не понимал.

– Давай, Примус, раздолби комп! Так, чтобы ничего не осталось! – приказал всемогущий Юрист.

Примус вооружился молотком и сноровисто уничтожил компьютер. Причем, буквально выполняя приказ, раздробил не только жесткий диск, но и монитор с клавиатурой.

Андрей хотел было собрать дорожную сумку, но Юрист покачал головой:

– Оставляйте все. Старые вещи вам не пригодятся. Еще какие-нибудь дела остались?

– С соседкой попрощаться, – Губарев вдруг вспомнил курносую заказчицу. – Да, и еще... Можно у вас занять сто десять гривен?

Юрист усмехнулся, достал из толстого бумажника триста долларов и протянул широким жестом.

– Без отдачи. На мелкие расходы...

Андрей зашел к Милке, попрощался, оставил ключи от квартиры и отдал две стодолларовых купюры. Чувства не бурлили в его душе, поэтому прощальное слово вышло сухим и кратким.

– Я уезжаю: хорошую работу предложили в Киеве. Когда обустроюсь, навещу... А к тебе просьба: в понедельник утром придет такая курносая дивчина, студентка. Отдай ей сто пятьдесят гривен, остальное себе оставь...

– Ой, так много? – не поверила Людмила Павловна.

– Так у нас же любовь, – улыбнулся Андрей. – Значит, договорились? Ну и хорошо. Ладно, я пошел.

Ошарашенная Милка механически кивнула.

Когда Губарев вышел во двор, на него с руганью налетел Великан.

– Попался, козлина! Я говорил, что долго в своей щели не отсидишься!

Бац! Зубы Великана щелкнули, раздался противный хруст – кулак Бобона въехал ему в челюсть. Второй удар был нацелен в солнечное сплетение и заставил алкаша согнуться. Третий – по затылку, сбил его с ног. Буднично, без остервенения и злобы, Бобон с силой попинал скрюченное тело ногами. Страшный Великан только утробно хекал. Со скамейки у детской площадки за расправой изумленно наблюдали Саня и Котелок. Потом они вскочили и, подбежав поближе, поклонились Губареву.

– Уезжаешь, Андрей? Уезжаете, то есть? Счастливенько! Обратно-то когда?

– Никогда, – ответил Губарев и прошел мимо – к внушительной, блестящей лаком машине.

Это был приятный завершающий штрих прежнего убогого существования. Нет, не прежнего. Скорее этот штрих просочился из будущего и являлся авансом новой, красивой жизни.

Бобон предупредительно раскрыл перед ним тяжелую дверь, и Андрей впервые в жизни залез в автомобильный салон, напоминающий комфортабельную однокомнатную квартиру. Неужели Фортуна наконец ему улыбнулась?

* * *

И красивая жизнь действительно наступила. Джип несся на ста пятидесяти, гремела в мощных динамиках рваная, гипнотизирующая музыка, другие машины поспешно уступали дорогу, испуганно отпрыгивали на обочину гаишники со своими полосатыми жезлами... На полпути остановились пообедать, шашлык с коньяком разморил Губарева и привел в умиротворенное состояние, которого он очень давно не испытывал. Юрист рассказывал смешные анекдоты и даже кирпичнолицые гоблины относились к нему подчеркнуто внимательно и предупредительно.

Вечером они прибыли в Киев. Юрист остался в городе, а Андрея отвезли на базу «Голубой воздух» и заселили в тот самый трехкомнатный, со всеми «наворотами», «люкс», который еще недавно занимал академик Михайлюк. Правда, номер тщательно убрали, пропылесосили, проветрили, так что даже духа предыдущего жильца не осталось, и Губарев ни за что бы не догадался, что опосредованно соприкоснулся со своим злейшим врагом. Как не догадался бы о том, что означает свежий бетон в фундаменте нового корпуса.