Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака

Девушка покраснела еще сильнее, насколько такое вообще было возможно, и заверила Ламберта, что она профессионал и что в кризисных ситуациях становится, к счастью, совершенно другим человеком.

Гарфард сказал, что у него еще есть дела, потому на место он телепортируется за час до заката. Трисс почувствовала облегчение – она боялась, что не выдержит эти несколько часов в обществе чародея.

Когда добрались до места, в Пещерник, войт угостил их ранней черникой и печеной уткой с яблоками. Осталось им несколько часов, а потому Фалька занялась распаковкой вьюков и устройством лагеря. Ламберт сел в тени дуба, вынул оселок и монотонными привычными движениями стал натачивать меч. А Трисс совершенно не знала, что делать, потому уселась рядом с Ламбертом и следила за его плавными движениями.

Когда Фалька была уже готова, со вздохом опустилась рядом с Трисс.

– Если мандрикоры… – начала.

– Мантикоры, – поправил ее Ламберт, не поднимая взгляд от меча.

– …мантикоры не любят свет, так не разумней было бы сражаться днем? – спросила, поглядывая то на чародейку, то на ведьмака.

– Обычно днем не удается ее выманить, – сказал ведьмак.

Фалька нахмурилась.

– Но я помню, что когда маленькой была, ходили разговоры, что мандрикора под Марибором на людей днем напала…

Ламберт пожал плечами.

– Голодная мантикора нападет и днем, но эта недавно обожралась как свинья. А потом еще и получила доставку на дом. Это видно хотя бы по тому, что сбежала при виде огня, оставив девять вкусненьких кусков, – Ламберт отложил меч и оперся спиной о дерево, откинув голову назад. – Денежник написал мне, что утром тела забрали, что означает одно: тварь нажралась так, что и ночью не захотела выходить. Тем лучше для меня.

Обожравшаяся скотина медленней движется. Мантикоры – гибернаторы. Спят годами. Когда просыпаются, то за короткое время съедают немало пищи и снова погружаются в сон. Горняки наверняка вырвали нашу мантикору из сна слишком рано, и она страшно разозлилась.

Трисс и Фалька смотрели на ведьмака, ожидая продолжения, но Ламберт не произнес больше ничего.

Примерно часом позже, согласно обещанию, появился Гарфард.

– Ах, это ты… – сказал он при виде Фальки, театрально морщась, словно увидел отвратительного таракана.

Девушка только закатила глаза и отмахнулась.

Трисс и Ламберт обменялись взглядами, но не сказали ничего.

* * *

– Время, – сказал Ламберт, когда последние лучики солнца скрылись за горизонтом.

Трисс встала, тяжело вздохнув. Ее желудок уже несколько минут как находился под горлом. Войт предлагал еще корочку хлеба со смальцем в дорогу, но она отказалась, зная, что не смогла бы ее проглотить. Забавно, ранее она вообще не думала, что может умереть. Ламберт может умереть. Они оба могут умереть, и тогда наверняка умрет еще много людей. Ранее она не осознавала ответственности, которая на них лежала. Нет, ранее – не осознавала, поскольку только сейчас наступил лучший момент для такой мысли. Теперь, когда пришлось сосредотачиваться на ноктовизийном следящем заклинании, благодаря которому она могла сопровождать в руднике Ламберта, не входя туда въяве. Точно такое же заклинание наложит Гарфард, поскольку он, в отличие от Трисс, не имел намерения слишком приближаться к руднику, прежде чем тварь не падет мертвой.

Из задумчивости ее вырвал ведьмак, хмыкнув со значением.

– Да, уже, – ответила она, а голос ее был странно приглушен.

Она прикрыла на миг глаза и очистила сознание, чтобы достичь сосредоточенности. Когда открыла их, уверенной рукой выполнила сложный жест, а с кончика ее указательного пальца соскочила светло-зеленая искорка, повиснув над головой Ламберта. Трисс снова прикрыла глаза, и в голове ее сразу появилась картинка, видимая с той точки. Увидела собственное сосредоточенное лицо, окруженное массой каштановых волос.

«Надо бы их подвязать», – подумала.

Калибровка заклинания заняла только миг. Проверила, может ли свободно управлять удлинителем. В радиусе примерно пары метров от ведьмака у нее не было ни малейших проблем, дальше чувствовала сопротивление – то есть все так, как и должно быть. Когда снова открыла глаза, искорка была уже невидима – иначе и сам ведьмак оказался бы видимым в темноте.

Ламберт взял натертый маслом меч и всунул его в ножны на спине, накинул на плечо сумку, кивнул и сказал:

– До встречи после всего. Надеюсь.

– Удачи, – Фалька неловко улыбнулась.

Гарфард вообще не отреагировал.

– Я позади тебя, – сказала Трисс и смотрела на ведьмака, пока тот не исчез в лесной тьме. Тогда прикрыла глаза.

Ламберт шел спокойным шагом. Если и чувствовал какую-то напряженность, то не подавал вида. В конце концов он же был ведьмаком. Когда добрался до поляны неподалеку от рудника, встал на одно колено и медленно вынул из сумки три бутылочки, откупорил их и выпил одну за другой.

Первая микстура задерживала воздействие яда, вторая обостряла чувства, ускоряла реакцию и увеличивала приток адреналина, третья позволяла видеть в темноте.

Ламберт прикрыл глаза, опустил голову и несколько минут стоял на одном колене совершенно неподвижно.