Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака

– Хватай веревку и обвяжись в поясе. Если застрянешь – дерни три раза, я тебя вытяну.

– Вот вроде бы я и сама до этого не додумалась! Ладно, иду.

Едва только она вошла в трубу – ее обсели пауки.

* * *

– Фу-у-у-у!

Метресса прервала рассказ и приподняла брови. Цирия сжалась в кресле. Чародейка поглядела на нее, потом улыбнулась высокомерно и сказала:

– Арахнофобия.

Выколдовала птицееда и позволила ему ходить по своему платью. Цербер даже головы не приподнял, когда паук сошел ему на спину.

– Чародейка не может испытывать отвращение ни к чему. Насекомые, мутации, болезни, фекалии, консервированные зародыши – это наша повседневность. Йеннефер из Венгерберга говорила, что чародейкой она стала в тот день, когда в лаборатории впервые не заблевала себе тапочки.

Цирия подтянула под себя ноги, когда паук перепрыгнул на пол и двинулся в ее сторону. Метресса возвела очи горе́ и развеяла иллюзию.

– Меня искушает идея превратить твой стул во что-нибудь волосатое. Но, может, позже. Сперва иди на кухню и принеси мне наливки. Не хочу портить рассказ пересохшим горлом. Тем более что дальнейшая часть должна тебе понравиться. Ну, вперед, быстренько.

* * *

– Я добралась до колодца.

– Нашла что-то?

– Кроме плесени и навязчивого паутинника, который укусил меня в сигиль? Ничего.

– Паутинника?

– Это такой паук.

– Ты что, никогда не можешь называть вещи по имени?

– У вещей есть разные имена. Если бы ты немного почитал…

– …то был бы таким же премудрым, как и ты. Ладно, что дальше?

– Дальше – я хочу отсюда выйти. Сток был глупой идеей, ведет прямо к колодцу. Мы могли бы сразу поискать в руинах вход в подвалы, и теперь так и сделаем. Но сперва придержи веревку, я опущусь в колодец и проверю, не растет ли что там. Когда буду внизу, то отвяжу веревку, а ты ее свернешь. А потом – марш наверх, к колодцу в замке, вытянешь меня оттуда. Только быстро, я не хочу сидеть тут целую вечность.

– Ты там повнимательней.

– Спасибо, что обо мне переживаешь.

Оказавшись на дне, Рина развязала веревку и дернула три раза. Та сразу же поползла наверх и исчезла в трубе. Она же осмотрелась.

Обмуровка, шершавая, влажная и чуть освещенная, имела идеальные условия для вегетации, и Рина почти сразу, ковыряясь ножиком между камнями, нашла несколько интересных разновидностей плесени. Но не ту, которая была ей нужна.

Оперлась на обмуровку и закусила губу. Если в ходящих по лагерю сплетнях есть хотя бы зерно истины, она была нужна метрессе как никогда ранее. Тем временем она копошилась в позабытом эльфском колодце. Хватит и нескольких часов ее отсутствия, чтобы Корпус направил на ее место кого-то другого. Кого-то, кто больше испортит, чем поможет.

Уже одна мысль, что чьи-то лапы будут рыться в карманах и записях Трисс Меригольд, подавать ей ингредиенты, придерживать бутылочки и скляночки с эликсирами, подняла в Рине волну горячего гнева. Естественно, она понимала, что сейчас выполняет поручение чародейки, но это было глупое задание, а глупыми заданиями должны заниматься другие. У нее не было времени на такие вещи. Умела куда больше и заслужила свои сигили. Не была просто служанкой, которую посылают чистить навоз на конюшню. Метресса воспринимала ее почти как адептку. Учила, тренировала с первого ее дня службы…

Она стиснула кулаки и глубоко вздохнула.

«Возьми себя в руки, просто возьми себя в руки».

Она надеялась, что Фалько этого не слышит. Телепатическая передача действует на небольшой дистанции, а вот уже какое-то время она не слышала мыслей юноши. Уселась на дне, прикрыла глаза и попыталась успокоиться.

Наконец Фалько появился вверху колодца.

– Ты там не уснула?

– Давай веревку!

– Уже, уже. Осторожно с головой. Держишь? Ну – р-раз!

Фалько был сильным для своих шестнадцати лет, Рина убеждалась в этом не раз, хотя бы и сегодня во рву. Двум рывками подтянул ее на сажень. А потом вдруг перестал тянуть.

– Что там?

– Тихо! Я что-то услышал!

– Вытягивай меня! Быстро!

– Тихо, я сказал!