Кокинвакасю — Собрание старых и новых песен Японии

по склонам горы Фукакуса —

если б вишне и впрямь

было сердце дано от века,

то цветы бы враз почернели!..

(Камицукэ-но Минэо)

833 Песня, сложенная по случаю кончины Фудзивара-но Тосиюки и посланная его семейству

Снова вижу его

воочию в грезах полночных,

наяву, как во сне —

и являют сии сновиденья

всю тщету, всю суетность мира…

(Ки-но Томонори)

834 На смерть возлюбленной

Все похоже на сон,

на негаданное наважденье —

а недавно еще

верил я, что мир этот бренный

наяву для нас существует…

(Ки-но Цураюки)

835 На смерть возлюбленной

Не одни только сны

нисходят на нас наважденьем —

разве можно назвать

непреложной, истинной явью

хрупкий облик бренного мира?!

(Мибу-но Тадаминэ)

836 На смерть старшей сестры

Коль поток запрудить,

останется тихая заводь,

но, увы, не всегда! —

Нет такой запруды на свете,

чтоб тебе уйти помешала…

(Мибу-но Тадаминэ)

837 Песня, сложенная Фудзивара-но Тадафусой по случаю смерти возлюбленной

Словно волны в прилив,

вздымаются скорбные пени —

отчего же я сам

прежде милой мир не покинул,

коль ее умчало потоком?!

(Канъин)

838 На кончину Ки-но Томонори

Хоть не ведаю сам,

что завтрашний день мне готовит,

но, пока еще жив,

я печалиться не устану

о тебе, в вечный мрак ушедшем!..

(Ки-но Цураюки)

839 На кончину Ки-но Томонори

[306]

Разве мало в году

дней солнечных и безмятежных?

О, зачем ты избрал

этот день унылый осенний,

чтобы мир наш бренный покинуть?!

(Мибу-но Тадаминэ)

840 На смерть матери

Под осенним дождем

намокли кленовые листья

в месяц Каннадзуки[307] —

так от слез моих безутешных

рукава до нитки промокли…

(Осикоти-но Мицунэ)

841 Памяти отца

Мириадами струн

нити траурного одеянья

протянулись во мгле —

и жемчужные слезы скорби

все текут, по струнам бряцая…

(Мибу-но Тадаминэ)

842 Песня, сложенная осенью того года, когда, пребывая в трауре, отправился в горный храм

Вижу я поутру

на пажити горной колосья

в каплях светлой росы —

станут жатвой моей раздумья

о печалях бренного мира…

(Ки-но Цураюки)

843 Соболезнование пребывающему в трауре

Неужели и впрямь

уподобились тучам небесным

тех одежд рукава,

что окраской чернее туши? —

Ливень слез, увы, не стихает…

(Мибу-но Тадаминэ)

844 Послано в ответ на песню, которую принесли автору с соболезнованиями, когда в горном храме оплакивал он кончину тестя

В этой горной глуши

я живу, удалившись от мира, —

и одежд рукава,

что окраской чернее туши,

никогда от слез не просохнут…

(Неизвестный автор)

845 Сложено при виде цветов у пруда в год траура по Государю

Как на глади пруда

сияет нетленной красою

отраженье цветов —

предо мною вечно сияет

незабвенный лик Государя…

(Оно-но Такамура)

846 Сложено в годовщину смерти Государя Фукакусы[308]

Там, в долине меж гор,

заросшей густою травою,

скрылись солнца лучи

в предвечерней туманной дымке —

не о том ли вспомним мы ныне?..

(Фунъя-но Ясухидэ)

847 Когда скончался Государь Фукакуса, старший советник, что денно и нощно служил повелителю, почувствовал, что долее не может оставаться в миру. Тогда он ушел на гору Хиэй[309] и постригся в монахи. Год спустя, услышав, что при дворе все сняли траурные одежды, а кто-то радуется новым чинам и званиям, сложил он такую песню:

Нынче все при дворе

надели нарядные платья

цвета вишен весной.

Рукава мои цвета тины,

не пора ли и вам просохнуть?!

(Хэндзё)

848 Песня, посланная в дом министра Кавары[310] после его кончины, осенью, когда Ёсиари, проходя мимо усадьбы покойного, увидел на деревьях осенние листья, что еще не совсем окрасились багрянцем

Как нежданно печаль

воцарилась в обители этой,

где хозяина нет, —

даже ветви осенних кленов

не спешат одеться багрянцем!..

(Минамото-но Ёсиари)