Колдовской Мир

Я слышала, как разговаривали мои товарищи, но их слова пролетали мимо моих ушей, как успокаивающее жужжание, и я задремала, потому что уставшее и болевшее тело не могло больше бороться со сном. Все мои страхи как бы улетучились, и я не была больше Каттеей, постоянно опасающейся стать жертвой врага, а просто бездумным телом, до боли нуждавшимся в отдыхе.

Я видела сон; не такой сон-кошмар, от которого просыпаешься с криком, но столь же живой, если не больше. Мне снилось, что я лежу с другими под этим одеялом и с каким-то ленивым удовлетворением жду грохота бури, чувствуя себя в полной безопасности в окружении своих защитников.

Из бури появился поисковый луч, серебряный, живой, и повис прямо над нашими скучившимися телами. Во сне я знала, что этот поиск исходил из другого мозга, имеющего власть. Однако я не считала его злом — просто он отличался от нашего мозга. Конец этого серебряного луча или нити раскачивался, пока не застыл надо мной.

Тут я в первый раз почувствовала какую-то опасность. Когда я призвала всю небольшую защиту, которую имела, лучи исчезли, и я проснулась. Вокруг все было точно так же, как и во сне — все мы лежали, а вдали гремела буря.

Я ничего не рассказала своим братьям, потому что мой сон не мог принести пользы, он только помешал бы им в опасных условиях в горах. Я решила, что если почувствую прикосновение настоящего Зла, то отцеплюсь от спасательной веревки и положу конец своим проблемам, лишь бы не потянуть за собой других.

Мы провели в этом месте остаток дня и ночь. На следующее утро туч уже не было.

Вранг взлетел высоко и, вернувшись, сообщил, что буря кончилась, и все спокойно. И мы пошли.

Тут уже не было ступеней. Мы ползком взбирались по утесам, шли по гребням.

Вальмонд все время так внимательно следил за вершинами над нами, что это угнетающе действовало на нас, по крайней мере на меня, хотя я не была уверена, не боится ли он чего-то еще, кроме лавины.

В середине дня мы нашли более широкий выступ, чем тот, по которому шли раньше, и присели на нем перекусить. Вальмонд сказал, что мы теперь недалеко от прохода, и возможно, часа через два все худшее останется позади. Спустившись со склона, мы повернем на восток. Так что мы с некоторым облегчением пожевали лепешек и попили из фляжек напиток Долины.

Мы прошли через проход за время, предсказанное Вальмондом, и вышли на ведущую вниз тропу, показавшуюся нам несравненно более легкой, чем тот путь, который мы проделали.

Наш проводник призвал к остановке. Он проверил веревки и сказал, что их надо обновить. Мы ждали, пока он рылся в мешке. Вот тогда-то и грянула опасность, которой он боялся.

Я услышала только рев и инстинктивно откинулась назад, а потом покатилась, оказалась засыпана снегом, и больше уже ничего не помнила.

Было темно и холодно, и на мне лежал груз. Когда я полубессознательно попыталась освободиться от этой тяжести, оказалось, что я не могу пошевелить ни руками, ни ногами.

Только голова, шея и одно плечо были свободны, и я лежала лицом кверху. Кругом была тьма. Что случилось? Мы только что стояли у склона горы, чуть ниже прохода, и вдруг я здесь! Мой затуманенный разум не мог связать все это вместе.

Я снова попыталась вытащить руку. Мне с большим трудом это удалось. Рукой в перчатке я ощупала пространство над головой.

Мои полуонемевшие пальцы больно ударились обо что-то твердое и скользкое.

Я ничего не видела в темноте, а осязание мало что сказало — только то, что я захоронена в снегу, а рука, плечо и голова находятся в углублении скалы. Именно это и спасло меня, и я не задохнулась под снегом, который навалился на остальные части моего тела.

Я не могла смириться с таким положением и изо всех сил начала раскапывать снег одной рукой. Я отбрасывала его горстями, и он снова падал мне на лицо. Наконец я поняла, что готовлю себе ту судьбу, от которой меня спас скальный карман. И начала работать более методично, стараясь сталкивать снег вниз, но убедилась, что похоронена очень надежно. Мои старания были тщетны — снежная ловушка захлопнулась.

Наконец, измученная и вспотевшая, я лежала, тяжело дыша, и старалась обуздать страх, который толкнул меня на эту бесполезную работу. Видимо, меня погребла лавина.

Она смахнула нас со склона и засыпала меня.

Другие, может, уже копают снег в поисках меня. А может, они все…

Нет, я решительно отогнала подобную мысль. Не могу поверить, что такая удача, как скальный карман, спасла только меня одну! Я должна думать, что все остальные живы.

Вот когда я горько пожалела о своем утерянном даре общения с братьями и о своей магии, которая тоже была мною потеряна. Может быть…

Я закрыла глаза и попыталась направить свой мозг, как это бывало раньше, чтобы найти Киллана и Кемока, стать с ними одним существом.

Но все было так, будто я смотрела на манускрипт, на ясно написанные слова, языка которых я не знала и не могла их прочесть, даже зная, что от этого зависит моя жизнь.