Колдовство в большом городе

Разговаривать из-за грохота магических разрядов было трудно. Грешник стоял, расправив плечи, прикрывая Сладкую Отраву своим неуязвимым телом. Поначалу магические выпады не могли его найти и лишь портили мебель и отделку помещения, но постепенно начали доходить. Их было много. Раз за разом пули из благословенного и проклятого оружия попадали Грешнику в грудь, и хотя кровь не лилась, жуткие дыры не зарастали. Проклятия жгли плоть и ломали кости, стихийные силы вгрызались в тело; один его глаз взорвался, едва не разнеся голову. Грешник стоял неподвижно, не пытаясь ответить ударом на удар. За всю свою странную и страшную жизнь он так и не выучился ненавидеть. Я думаю, он и сейчас не испытывал ненависти. Он просто твердо стоял против любого, кто нападал на него, отказывался отступать, загораживал своим телом возлюбленную.

На Лилит боевая магия не действовала совершенно.

Пока я присматривался и примеривался, Заноза не дремала. Вынырнув по обыкновению, как черт из табакерки, у меня за спиной, она всадила нож между моих лопаток. В последний момент я инстинктивно уклонился, но рана все равно оказалась глубокой. Ударив не глядя, я сумел отбросить Занозу на шаг назад, но меня скрутила дикая боль. Задыхаясь, я упал на колени. Голова кружилась. Я стиснул зубы, не позволяя себе потерять сознание. Крови во рту пока не было, так что легкое, скорее всего, не задето. Очень больно, однако придется потерпеть. Кряхтя, я завел руку за спину, но дотянуться до рукоятки ножа так и не смог. Что ж, позаботимся об этом попозже.

Обливаясь потом от напряжения, я поднялся на ноги. Разочарованная Заноза выругалась. Вытащив другой нож, она двинулась вперед, но тут наши глаза встретились, и мы оба на мгновение замерли. Знали мы когда-нибудь друг друга или нет? Пару раз работали вместе, пару раз спали в одной постели… Много это или мало? Но даже если что-то и могло быть, сейчас это не имело значения. Она хотела убить меня, а мне не терпелось отомстить хоть кому-то за смерть Пью.

Не дожидаясь, пока холодная сталь вопьется в мое тело, я включил свой дар и нашел внутри Занозы маленький механизм, который позволял ей появляться так неожиданно. Легко и просто я уничтожил эту магическую штучку, лишив Занозу возможности появляться — где бы то ни было. Она утратила связь с миром и навсегда растаяла, медленно и тихо, глядя на меня с ужасом блекнущими глазами.

Я помахал ей рукой. Интересно, я улыбнулся на прощание? Очень надеюсь, что нет.

Действуя с помощью своего дара, я снова дал шанс врагам, и на этот раз они его не упустили. Сегодня против меня применили новое оружие: сияющий, как солнце, сгусток энергии пробил защиту бара и ослепил нас. Всех, кроме Лилит. Безжалостный свет вскоре померк, и я увидел, кого на сей раз прислали по мою душу.

Сьюзи Дробовик.

Но только совсем не та Сьюзи, к которой я привык. Господи, как ее изуродовали! Когда она успела поседеть? В волосах засохли комья грязи, она похудела так, что кожаные одежды болтались на ее теле, как на вешалке, но зато вокруг нее сгущалась противоестественная, чужеродная мощь. Сьюзи явилась как смерть, решившая прогуляться среди людей. Половина ее лица обуглилась, один глаз закрылся, а другой глядел холодно и безжалостно. Обожженные губы кривились в неподвижной усмешке, но не это было самое плохое.

Вместо правой руки ниже локтя ей приделали Говорящий пистолет, когда-то разработанный для войны против ангелов. Теперь его превратили в дробовик, но он как был, так и остался самым отвратительным оружием в мире: мясо и кости, собранные в одно целое хрящами и лоскутьями бледной кожи. Белая кость, служащая прикладом, была грубо вживлена в искалеченный локоть. Толстые, мясистые кабели соединяли жуткое оружие с правым плечом, красная плоть стволов влажно блестела, а мертвая кожа истекала потом.

Говорящий дробовик, значит… Он вобрал в себя эхо божественных звуков от начала времен, с того мига, как Господь сказал: «Да будет свет!» В его памяти хранятся тайные имена каждой вещи, и достаточно произнести любое имя задом наперед, чтобы эта вещь исчезла, как если бы никогда не существовала. Оружие, от которого нет защиты; оружие, которому снятся кровавые сны; оружие, которому не терпится выстрелить.

Сьюзи Дробовик обвела переполненный бар сумрачным взглядом. Никто не шевелился, чтобы не привлечь к себе гибельного внимания. Наконец она встретилась глазами со мной. Я выдержал ее взгляд спокойно, не дрогнув.

— Я забыла… забыла, как ты выглядишь, — проскрипела Сьюзи. Похоже, ей было больно говорить.

— Сью?

— Нет. Ее больше нет. Уже давно…

— Боже! Что они с тобой сделали?