Колдун: Хромой странник. Змеиная гора. Руны грома

— Верхом успеха я посчитал бы полное изгнание орды. Но, будучи трезвым и здравомыслящим, я прекрасно понимаю, что это невозможно, поэтому я буду настаивать на том, чтобы вся нынешняя рязанская земля: Мещера, Мурома, Мордва — все перешли в мое владение на равных. Восточные ханы будут вынуждены признать во мне достойного правителя, под стать им, и так же, как между собой, делить взятую дань.

— Но это предательство! Все прочие князья: владимирские и коломенские, московские, новгородские — станут твоими данниками!

— Полно тебе, князь! Или позабыл, как недавно ростовский правитель Василько похвалялся идти воевать Коваря-злыдня? Да и владимирский был не прочь поглумиться над моими костьми, да и муромский сейчас, небось, стонет под игом, проклиная все на свете. Как добро делить, так все готовы! Хоть один из князей, кроме твоего отца, дал хоть малое подкрепление? Хотя я просил. Каждому гонца отправил. А так и будет продолжаться! Будут тлеть в своих муравейниках, чахнуть над златом! А на выручку не придут. Так порознь и одолеют ордынцы всю Русскую землю. И еще твой отец пойдет бить челом степным ханам, вымаливая ярлык на княженье.

— Все это лишь домыслы, батюшка, как станется — еще поглядим, — встрял в разговор Наум, давно жаждущий сказать слово. — Нынче-то нам что делать? Бить врага? Посольство ладить?

— Шлите разведку окрест. Всех гонцов, кого заметите, старайтесь изловить и пленить. Кто из диверсионных возьмет сотника или тысячника, а лучше самих воевод, тому большую награду. У нас тюрьма пуста, да скоморохам моим, старикам, давно уж заняться нечем. Прошло то время, когда я вас учил, как исхитриться да сыскать пленного, как языка живым взять. В крепости и без вас все сделается. Работы много, так что воспользуемся затишьем. Коль кто заметит, что идут вражеские подкрепления, — спешите с докладом мне, а там уж решим, как быть.

Стихийный совет да скромное застолье в честь удачного сраженья затянулись надолго. Я впервые за всю неделю позволил себе и другим чуточку расслабиться, но не ослаблять бдительности. Ордынцы, побитые и покалеченные, лишившиеся части мобильных войск, действительно снялись ближе к вечеру и отступили на пять километров за реку, да так, что мне огней их костров не видать было даже с дозорной башни. Схоронились за дальним лесом пристыженные басурмане, по всему видать, держат совет, как еще извести непокорного Коваря. А никак не надо меня изводить! Торгуйте, договаривайтесь, а вот войной на меня идти никому не советую. Я же в порошок сотру, в прах, ногами затопчу!

Немного преждевременно рассуждать о том, что может произойти после, но я все же рискну. Уже очевидно, что молодой князь Александр, амбициозный, рьяный, займет место своего отца. С его властью и моей силой наверняка станет возможно объединение всех русских земель. Задача очень не простая, масштабная и, что самое главное, — исторически важная. Будет непросто подмять под себя лоскутное одеяло из самостийных областей, но придется. Стянуть все удельные княжеские рода под одно начало. Под один трон, который сможет удержать закон и порядок на границах и внутри государства. До меня доходят слухи, что на западе русских земель шакалят мелкие отряды и довольно крупные формирования захватчиков со стороны Европы. Разоренная крестовыми походами европейская знать пытается расширить свои земли, отобрав их у соседей. На грабеж идут сотни и тысячи наемников, очень опытных, закаленных в странах Востока и на Святой земле воинов. Но главнейшая задача на данный момент — удержать восточные рубежи. Пройдут ордынцы дальше или нет — не имеет значения. Я должен занять верховное положение и добиться особого статуса для себя и своей земли. А земли я действительно хочу взять много. Очень много. Чтоб было где развернуться.

7

За пару месяцев ордынцы четко усвоили, на какую максимальную дистанцию бьют мои орудия. Больше своей живой силой они не рисковали, а все диверсионные вылазки и разведку боем проводили исключительно в ночное время. Непрерывное осадное положение начинало раздражать. Мы еле справились с вспышкой холеры, вынужденно сожгли склад подпорченного неправильным хранением продовольствия, непрерывно чистили колодцы и продолжали модифицировать установки по очистке воды.

Без притока свежих продуктов и оттока товаров в крепости начинался бум перепроизводства.

Некое подобие «великой депрессии», но в более мелком масштабе. Большинство моих мастеров слонялись без дела, цеха простаивали, лишенные доступа к сырьевым ресурсам, а склады ломились от товаров, которые никому не были нужны, покуда не наладится нормальная торговля и сообщение с внешним миром. Ордынцы знают, что без торговли крепость обречена, вот и не снимают осаду. В стан врага так пока и не прибыло подкрепление, но и сами татары вроде никуда не собирались. Большой лагерь за рекой стал для них надежным убежищем, и мне, зажатому в собственном же логове, невозможно было выбраться наружу и нанести удар.