Колесо страха

Прежде чем ее веки успели подняться, Кентон открыл ей рот и вставил в него конец шелкового шарфа. Затем, прижав ее к дивану, удерживая своим весом, он приподнял ее голову и замотал сверху рот шарфом. Так же быстро он обмотал вокруг ее туловища другой конец шарфа, привязывая руки к бокам. В глазах Шарейн, наряду с узнаванием, вспыхнула ярость, она попыталась вырваться, пиная Кентона коленями. Он переместил вес на ее бедра и связал ее колени и лодыжки драпировкой, которую сорвал со стены.

Теперь она лежала неподвижно, сверля его взглядом. Кентон насмешливо послал жрице воздушный поцелуй.

Шарейн попыталась скатиться на пол. Все еще двигаясь бесшумно, он сорвал другие драпировки и продолжил обматывать ее ими. Наконец он пропустил пару крепких веревок под кроватью, привязывая девушку к ней.

Более не обращая на Шарейн внимания, Кентон подошел к внешней двери. Нужно было заманить служанку, названную Луардой, в каюту и позаботиться о том, чтобы она стала столь же тихой и беспомощной, как и ее госпожа. Он чуть приоткрыл дверь, выглянув в щель. Луарда сидела у двери спиной к нему, глядя на черную палубу.

Вернувшись в каюту, Кентон нашел еще один кусок шелка и снял еще одну драпировку со стены. Шелковый платок он скрутил в новый кляп. Затем опять приоткрыл дверь и позвал девушку голосом высоким и мягким, пытаясь изобразить женщину:

– Луарда! Госпожа зовет тебя! Быстрее!

Служанка вскочила. Кентон спрятался, прижавшись к стене у дверного косяка. Ни о чем не подозревая, Луарда открыла дверь, вошла внутрь и на мгновение замерла, раскрыв рот при виде Шарейн, связанной и беспомощной.

Этого мгновения Кентон и ждал. Он схватил ее за шею, придушив. Свободной рукой он засунул ей в рот кляп и в тот же миг ногой закрыл дверь.

Девушка извивалась в его руках, как змея. Ему удалось зажать ей рот, пока он не обвязал кляп вокруг головы. Ее пальцы впились в него, царапая, а ногами она пыталась обвить его ноги. Он сильнее затянул шелковый платок на шее служанки. Наконец ее сопротивление начало ослабевать, и тогда Кентон связал ей руки. Положив девушку на пол, он связал ее лодыжки и колени, как у Шарейн.

Теперь она лежала на полу беспомощная, как и ее госпожа. Кентон поднял девушку, поднес ее к дивану и положил под него. Только теперь он снял со стены свой меч. Сейчас он стоял над Шарейн.

В ее горящих глазах, взирающих на него, не отражался страх. Ярости в них было более чем достаточно – но страха не было.

И Кентон рассмеялся, наклонился к ней и прижал свои губы к ее перевязанным губам. Затем поцеловал каждый из гневно глядящих глаз.

– А теперь, Шарейн, – рассмеялся он, – я захвачу корабль – без твоей помощи! И когда я захвачу его, то вернусь и возьму тебя!

Кентон подошел к двери, осторожно приоткрыл ее и оглядел корабль.

На черной палубе на корточках сидел Гиги, положив голову на край змеиного барабана и обхватив его руками. В позе барабанщика сквозила такая безысходность, что Кентону захотелось окликнуть его. Лишь увидев голову Захела, он одернул себя. Только макушка его виднелась в яме гребцов из каюты Шарейн. Кентон пригнулся, чтобы голова скрылась из виду, – он понимал, что из этого положения и Захел не сможет его заметить. Меч он прицепил к поясу. Перемещаясь на четвереньках, он выполз из двери каюты. В той каюте, где спали девушки Шарейн, не было выхода наружу. Видимо, чтобы попасть на палубу, они проходили через ее каюту. Если они заподозрят, что с их госпожой что-то не так, обнаружат, что дверь забаррикадирована, несомненно, они вылезут через окно. Что ж, это был риск, оставалось лишь рассчитывать, что он успеет вернуться до того, как они забеспокоятся. А если он сможет застать Кланета врасплох, ударить тихо и быстро, тогда они с викингом живо расправятся с остальными, и пусть женщины делают, что хотят. Они не смогут ни помочь, ни помешать. Будет слишком поздно.

Распластавшись на палубе, Кентон прислушался.

Сейчас уже не было слышно голосов. Медленно поднявшись, Кентон увидел, что с этой стороны его от надсмотрщика закрывает мачта. Приглядывая за несчастным Гиги, он заглянул во вторую каюту. Там спали восемь девушек, головы некоторых из них лежали на груди подруг, а других – на шелковых подушках. Он тихо закрыл окно.

Снова распластавшись на палубе, Кентон пополз к правому фальшборту, затем перегнулся через него на другую сторону. Повисев так секунду, держась за край пальцами, он ногами нащупал цепь, которая тянулась внизу. Оттолкнувшись от нее, он перекинул свое тело через фальшборт.

Теперь мачта находилась точно напротив, он достиг того места, откуда собирался начинать атаку. Подтянувшись, Кентон переполз через борт, как змея, и прильнул к фальшборту, чтобы восстановить дыхание.

Сейчас он был прямо на виду у Гиги. Пока он лежал там, голова Гиги приподнялась, оторвавшись от барабана, и глаза его уставились прямо в глаза Кентона.