Колесо страха

— Тихо тут! — наконец рявкнул офицер и вернулся к своим людям.

Перс ухмыльнулся, оттолкнул юношу, уставился на темнокожую женщину. И в его глазах плескалась дерзость еще более жгучая, чем в ее собственных. Отодвинув фригийца, он взял женщину за руку.

— Я слушал, — сказал он. — Кто эта жрица? Я лишь недавно прибыл в эти края и не знаю ваших обычаев. Но клянусь Ормуздом! — Он обнял женщину за плечи. — Путешествие стоило проделать хотя бы для того, чтобы встретить тебя! Кто эта жрица, которая, как ты говоришь, столь прекрасна?

— Она хранительница Обители Бела. — Женщина прижалась к нему.

— Но что она там делает? — спросил Зубран. — Если бы на ее месте была ты, я понял бы все без лишних вопросов. Но почему она спускается сюда?

— Жрица живет в Обители Бела на вершине храма, — заговорил ассириец. — Сюда она приходит, чтобы вознести молитвы у его алтаря. Едва заканчивается служба, она возвращается.

— Для такой красоты, как у нее, по вашим словам, — заметил Зубран, — ее мир кажется слишком тесным. Почему, столь красивая, она заключена в столь тесном мире?

— Она принадлежит богу, — ответил ассириец. — Она хранительница его дома. Если бог войдет в него, он может оказаться голоден. Его должна ждать еда и женщина, чтобы подать ее. Или же он может возжаждать люб…

— Так что в доме должна быть женщина, — перебила его девка с дерзким взглядом, улыбаясь.

— В моих краях есть подобный обычай. — Перс привлек ее ближе. — Но редко жрицы ждут одни. Жрецы об этом заботятся. Хо! Хо!

Господи! Почему Зубран не может подойти к стене? Ближе, чтобы Кентон мог позвать его? А если и подойдет? Не услышат ли его и остальные? И потом…

— И эти жрицы, которые… ждут… — проворковал Зубран. — Кто-нибудь из этих ожидающих жриц когда-нибудь… ублажал… бога?

— Говорят, с ней разговаривают голуби, — заговорил юноша. — Голуби Иштар! Говорят, она прекраснее самой Иштар!

— Глупец! — прошипел ассириец. — Глупец, молчи! Ты хочешь накликать беду на нас? Ни одна женщина не может быть прекраснее Иштар!

— Ни одна женщина не может быть прекраснее Иштар, — со вздохом повторил юноша. — Значит — она и есть Иштар!

— Безумец! — сказал фригиец.

Но перс вытянул правую руку, привлекая к себе юношу.

— Кто-то из жриц бывал ли в объятиях бога? — поинтересовался он снова.

— Погоди, — промурлыкала женщина. — Я спрошу Народаха-лучника. Он иногда приходит в мой дом. Он знает. Он видел много жриц. — Она прижала руку перса к своему поясу и наклонилась вперед. — Народах! Иди сюда!

Лучник обернулся, сказал что-то людям рядом с ним и вышел из строя. Шеренга снова сомкнулась.

— Народах, — начала женщина, — скажи нам, кто-нибудь из жриц когда-нибудь был… с Белом?

Лучник поколебался.

— Я не знаю, — неуверенно ответил он. — Слухи ходят разные. Но слухи ли это? Когда я впервые пришел сюда, в доме Бела жила жрица. Она была подобна полумесяцу в нашем старом мире. Многие мужчины жаждали ее.

— Хо, лучник, — прорычал перс, — но была ли она с богом?

— Я не знаю, — сказал Народах. — Так говорят — говорят, она зачахла в его пламени. Жена колесничего жреца Ниниба сказала мне, что, когда ее тело уносили, ее лицо было старым. Мол, она была деревцем, которое зачахло, не начав плодоносить.

— Если бы я была жрицей, и такой красивой, я бы не ждала бога! — Женщина смотрела на Зубрана. — Я бы ждала мужчину. Да, у меня было бы много мужчин!

— Жила там и другая, — сказал лучник. — Она говорила, что бог приходил к ней. Но она была безумна — и, безумную, жрецы Нергала забрали ее.

— Дайте мне мужчин, говорю я! — прошептала женщина.

Народах-лучник сказал задумчиво:

— А еще одна выбросилась из окна Обители. Другая исчезла. Третья…

— Выходит, те жрицы, которые ждут Бела, не слишком… удачливы.

— Дайте мне мужчин! — убежденно произнесла женщина.

Раздался раскат грома. В темнеющем небе собирались тучи.

— Большая буря идет, — пробормотал фригиец.

Танцовщица Нарада провела пальцами по струнам арфы и пропела горько и дерзко:

В душу не внесет разладТело Налы для услад.

Ее песня оборвалась. Со стороны алтаря послышались молитвенные напевы и топот ног. Лучники и копейщики подняли в салюте свои луки и копья. За ними опустилась на колени толпа. Перс отошел поближе к стене. Теперь в круглом оконце, которое было камнем, виднелась лишь его голова.

— Зубран! — осторожно позвал Кентон.

Перс озадаченно повернулся к стене, прикрыв лицо плащом.

— Волк! — прошептал он. — Ты в безопасности? Где ты?

— За стеной, — прошептал Кентон. — Говори тише.

— Ты ранен? Ты в плену? — прошептал перс.

— Я в безопасности, — ответил Кентон. — Но что с Гиги и Сигурдом?

— Ищут тебя, — ответил перс. — Наши сердца обливались кровью…

— Слушай, — сказал Кентон, — рядом с лестницей у гарнизона есть деревья…

— Мы знаем, — ответил Зубран. — Оттуда мы и проберемся в храм. Но ты…

— Я буду в Обители Бела, — ответил Кентон. — Направляйтесь туда, едва начнется буря. Если не найдете меня, заберите Шарейн на корабль. Я приду позже.

— Мы не уйдем без тебя, — прошептал Зубран.