Коллапс. Гибель Советского Союза

23 сентября команда Гайдара представила первый проект документа под названием «Стратегия России в переходный период». Текст начинался с обзора мировой истории рыночных реформ в двадцатом веке, включая ленинский НЭП и реформы Маргарет Тэтчер. Залогом успеха составители считали коллектив профессиональных экономистов в сочетании с решительным политическим лидером. Авторитет Ельцина, говорилось в документе, «пока достаточен для проведения стабилизационной политики». Если авторитет будет растрачен, это приведет к усилению консервативной оппозиции: «Для харизматического лидера лучше быть непопулярным в начале трудного пути реформ, чем популистские заигрывания без реального продвижения к намеченным целям…»[1281]

Посыл был ясен: Ельцин мог потратить свой политический капитал на грандиозное дело — создание новой России, либо стать еще одним провальным лидером, как Горбачев. Бурбулис не обсуждал документ ни с кем за пределами своего консультативного совета. «Стратегия России» писалась в расчете на одного читателя — Бориса Ельцина.

На следующий день Бурбулис вылетел в Сочи с документом в портфеле, Ельцин отдыхал неподалеку в правительственной резиденции «Бочаров ручей». Но российский лидер решительно отверг предложенную схему. Бурбулис вспоминал, что президент России хотел «еще подождать, когда кто-то принесет более удобный план и не потребуется идти на столь кардинальные меры»[1282]

. Ельцина обхаживал Горбачев. В присутствии Руцкого, Силаева, Сабурова, Попова, Собчака и Явлинского советский лидер позвонил ему из Кремля и стал убеждать, что лучший способ для России защитить свои экономические интересы по отношению к другим республикам — заключить с ними экономическое соглашение. Горбачев призвал Ельцина «взять на себя все и объединить вокруг России». Перед приездом Бурбулиса в Сочи конкурент Гайдара, Евгений Сабуров, также разговаривал с российским президентом. Тот согласился, что программа Сабурова — хорошая основа для переговоров об экономическом соглашении между постсоветскими республиками[1283]

.

Бурбулису нужно было разрушить аргументацию Горбачева, Явлинского и Сабурова. Он вслух читал Ельцину документ Гайдара и отвечал на возникающие вопросы. В тексте говорилось: установив контроль над собственностью на своей территории, республики теперь стремились использовать новый союз, чтобы «перераспределять в свою пользу собственность и ресурсы России». В первую очередь — нефть и газ. Только полный суверенитет мог дать России реальный контроль над своими ресурсами. Российскому правительству надлежало установить собственную денежную, налоговую и бюджетную политику, право печатать деньги и создавать таможенные посты. Бурбулис и Гайдар предложили «скрытое инициирование работы по созданию экономического сообщества… в котором Россия в силу своего геополитического положения, производственного и сырьевого потенциала займет место неформального лидера» при помощи системы двусторонних военно-политических союзов, торговой зоны с единой валютой — рублем, общих энергетических и транспортных комплексов, а также научно-технического сотрудничества. В отношении армии меморандум рекомендовал «провести конфиденциальные переговоры с руководством Вооруженных Сил о том, что единственный способ сохранить армию − постепенно сделать ее российской»[1284]

. По сути, авторы предлагали то, чего добивался Горбачев, но без Горбачева и его «союзного центра», в рамках Российской Федерации.

На убеждение Ельцина ушло три дня. «Мы были втроем», — вспоминал Бурбулис. Третьим был телохранитель Коржаков, который «приносил еду на берег и время от времени какие-то предлагал развлечения… Теннис, баню…»[1285] Русская баня — самое место для мужских задушевных разговоров и трудных решений. Ельцину, разумеется, всегда хотелось избавиться от советского президента и временного правительства. Неделей ранее Госсовет под председательством Горбачева командировал Ельцина и Назарбаева в Нагорный Карабах с миротворческой миссией. Поездка завершилась неудачей — вооруженные столкновения между армянами и азербайджанцами продолжились. Ельцин досадовал — он потратил свой политический капитал на тщетную затею. Это подтверждало главный тезис Гайдара: авторитет российского президента падал всякий раз, как он выражал поддержку временному правительству Горбачева.