Коллапс. Гибель Советского Союза

Ощущение демократического триумфа было в тот день безграничным. Россия наконец присоединилась к странам Восточной Европы и Балтии в череде мирных демократических революций. Ельцин хотел прежде всего узаконить свой контроль над Советской армией, КГБ и милицией, как бы сделать их частью Российского государства. Он также рассказал депутатам о заключенной с Горбачевым накануне путча договоренности о передаче всех предприятий и собственности на территории Российской Федерации в юрисдикцию российских властей. Горбачев связывал это обещание с подписанием Союзного договора. Ельцин благополучно «забыл» об этой связи. Демократическая Россия победила, и ее избранный лидер претендовал на плоды этой победы.

К концу часовой речи перед депутатами Ельцин выложил главную новость: Крючков должен явиться в Белый дом, так как он «по моему предложению согласился вместе вылететь в Форос и привезти Президента Горбачева. Но мне на это нужно ваше разрешение». Депутаты взорвались возгласами недоверия и возмущения. Никаких договоренностей с КГБ! Хасбулатов подхватил: «Вот я то же самое говорю…» Со свойственной ему театральностью и политическим инстинктом Ельцин резко перестроился. Ему уже не были нужны «гарантии безопасности» от Крючкова. Вместо этого он предложил депутатам предать его и других членов ГКЧП суду. В Крым за Горбачевым поедет делегация во главе с российским премьер-министром Силаевым и вице-президентом Руцким. Депутаты одобрили это предложение^[1071].

За стенами российского парламента тем временем ситуация обгоняла самые смелые предположения. Некоторое время спустя Ельцин сообщил прибывшему для выступления на сессии Вадиму Бакатину, что Крючков его «обманул» – вместо того чтобы явиться в Белый дом, он вылетел в Крым для встречи с Горбачевым. На самом деле было не очень ясно, кто кого обманул^[1072]

. Еще через несколько минут Ельцин вновь вышел на трибуну и объявил: «Вся группа этих авантюристов, членов так называемого комитета, всем составом выехала во Внуково… Намерения их неизвестны. То ли [хотят] удрать, то ли еще что – неизвестно…» Невысказанное Ельциным опасение состояло в том, что незадачливые заговорщики могут заключить сделку с виляющим советским лидером. В возникшей суматохе депутаты проголосовали за немедленную отправку в Крым делегации для задержания и ареста путчистов. На волне страха и неопределенности Ельцин запросил чрезвычайный мандат. Депутаты проголосовали за чрезвычайные полномочия Ельцина, дававшие ему контроль над всеми экономическими активами на территории России, – в прямое нарушение советской конституции. Российский президент также получил право смещать все сотрудничавшие с хунтой региональные и местные власти и заменять их своими временными комиссарами. Это был мандат на политическую революцию^[1073].

В 14.30 21 августа маршал Язов поцеловал на прощание провожавшую его во Внуково жену Эмму и сел в президентский Ил-62 вместе с Крючковым, Баклановым и начальником Девятого управления КГБ Юрием Плехановым. Бакланов впоследствии назвал эту поездку «изначально бессмысленной», но тем не менее к ней почему-то присоединился. Путчисты были не единственной делегацией, вылетевшей в тот день в Крым. Кроме членов ГКЧП на борту самолета были еще двое державшихся особняком – Анатолий Лукьянов и исполняющий обязанности генсека Владимир Ивашко^[1074]. А еще два часа спустя в том же направлении вылетел и Ту-134 с делегацией российского парламента в сопровождении журналистов. Российские власти пригласили лететь вместе с ними западных государственных деятелей и дипломатов, а также группу медиков и съемочную бригаду CNN. Но из-за спешки, а также непроходимых пробок, вызванных отводом из Москвы танковых колонн, к моменту вылета в аэропорт успели доехать только двое иностранцев^[1075]

.

Гонка двух самолетов на опережение была предельно серьезной, каждый чувствовал себя участником небывалой драмы. Когда в 15.30 Буш позвонил Ельцину, российский лидер сообщил, что заговорщики хотели перехватить Горбачева и либо заставить подписать заявление об отставке, либо увезти в неизвестном направлении. Ельцин также сказал, что звонил Кравчуку и командующему ВВС генералу Шапошникову с просьбой перехватить Ил-62. Это оказалось невозможным. Затем российский президент заверил Буша, что «через охрану Горбачева» оппозиция узнала, что тот здоров и полон решимости не подписывать «какие бы то ни было документы о передаче власти». План, продолжал Ельцин, состоял в аресте хунты либо в Крыму, либо по их возвращении в Москву. По понятным причинам он не может по телефону поделиться с Бушем деталями операции. «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти демократию в России и во всем СССР», – заключил Ельцин^[1076].