Коллекционер

От волнения сердце забилось еще сильнее. Мила и понятия не имела, что ей теперь делать. Влезла на чужой участок, нарушая закон, поддавшись собственным необоснованным мыслям и желаниям. И что теперь? Так и сидеть за стеной сарая и смотреть на мужчину? Сглотнув тяжелый ком в горле, Мила с нетерпением ждала, когда незнакомец наконец-то докурит. И очень надеялась, что он не слышал, как она отрывала доски от его забора. Проникновение на чужую собственность каралось законом, и сейчас девушка преступала этот закон, забыв о нем.

Затаив дыхание, Мила наблюдала, как мужчина докурил сигарету и, бросив ту на землю, носком ботинка надавил, прижимая к земле, втаптывая окурок. И в этот момент неожиданно девушка почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча. Мила, которая была напряжена, как струна, чудом не вскрикнула. Она резко обернулась, но никого не увидела. Девушка все так же продолжала стоять одна, но вот ощущение, что только что к ней кто-то прикоснулся, никак не отпускало. И каким-то седьмым чувством Мила поняла, что здесь кто-то был. Этот кто-то, невидимый человеческому глазу и неосязаемый, тот, кто уже не раз предупреждал ее об опасности. Она вспомнила о надписи на зеркале в ванной, и голос матери из сна тут же прозвучал у нее в голове «Беги от него!».

Мила вздрогнула. Сделала крохотный шаг назад, упираясь спиной в стену. Девушка стояла пару секунд, не двигаясь, пытаясь унять дрожь и быстрое сердцебиение, а когда снова обернулась и посмотрела за угол, мужчины там уже не было. Она даже не слышала, как он ушел.

Постояв еще несколько секунд, вслушиваясь в тишину, разбиваемую ветром и едва слышными каплями дождя, девушка вышла из-за постройки и тихо, но быстро направилась в сторону припаркованного внедорожника, постоянно оглядываясь на сарай и надеясь, что из него больше никто не выйдет. А когда добралась до машины, то ей и не нужен был фонарик, чтобы понять, что лобовое стекло было полностью затонировано. «Тонировка в ноль. Так что мы увидели только черное стекло и больше ничего» – пронеслись у нее в голове слова Федора. И почему она у него не узнала номер машины? Сейчас бы точно могла сказать, та ли эта тачка или нет. А лучше, чтобы она сперва позвонила Марееву и рассказала о находке, а не лезла на рожон. И каково совпадение, что несколько дней подряд она встречает одну и ту же машину, у которой стекла настолько затонированы, что невозможно понять, есть ли кто-то внутри.

Быстро обдумав все увиденное, Мила решила, что с утра, при дневном свете, она еще раз как следует взглянет на машину и позвонит Федору, расскажет ему о находке, и они тогда уже будут решать, что делать. Так поступить было бы, несомненно, правильно.

Мила уже была готова уйти с чужого участка, как вдруг за ее спиной что-то хрустнуло. Девушка замерла, боясь пошевелиться и обернуться. Слух ее уловил тяжелое дыхание. Все инстинкты обострились, и Мила очень пожалела, что не прихватила с собой гвоздодер. Она спиной чувствовала, что к ней кто-то приближается медленными, но уверенными шагами и, сжав ладонью сильнее фонарик, Ардо резко обернулась, чтобы наброситься первой на противника, но не успела. Ее сильно ударили по голове, из-за чего тело покачнулось, глаза закатились, и она стала падать в темноту, которая, словно мягкое одеяло, укутала ее.

Глава 20

Сидя за рабочим столом, Федор барабанил пальцами по столешнице, раз от раза набирая номер Милы, но тот был вне зоны действия сети. С утра придя на работу, он встретил Кирилла Геннадьевича, и тот сказал, что не видел Милу со вчерашнего дня, с того момента, как она его отвезла домой. Начальник думал, что она уехала. Федя съездил на квартиру к Миле, но и там ее тоже не оказалось, а время уже перевалило за полдень. Где искать бывшую жену, которая обещала еще вчера, что они созвонятся и обсудят расследование, он и понятия не имел.

В дверь кабинета постучались, и та отворилась, впуская Стеклова, того он хотел видеть в последнюю очередь. При виде Ивана лицо Федора само собой скривилось, и если Мила пыталась старательно отгонять мысли о том, что Стеклов младший не при делах и никак не причастен к смерти девушек, то вот Федор не был в этом уверен, только доказать пока ничего не мог. Но это было делом времени.

– Привет, – поздоровался с ним Иван и вошел в кабинет. Он тоже не горел желанием разговаривать с Федором.

– Ага. Чего приперся? Признания дать? – усмехнулся Мареев, замечая, как темно-карие глаза Стеклова вспыхнули гневом.

– Я ни в чем не виноват, как и мой отец, – сухо, без единой эмоции в голосе, отозвался Иван.

– Охотно верю. Так что нужно?

– Ты не знаешь, где Мила? Не могу до нее дозвониться.

Федор смерил взглядом Ивана. Говорить с ним не было желания, но и промолчать он тоже не мог. С самого утра уже на нервах. Да еще Никонуров его постоянно дергает и просит, чтобы нашел Милу и она пришла к нему в кабинет.

– Сам ее ищу. Телефон отключен.

– А когда ты ее в последний раз видел?