Колокола тревог

При командовании МО РФ Ивановым и Сердюковым в реакционеры «реформ» были записаны уважаемые люди: бывшие начальники Генштаба генералы армии Квашнин и Балуевский, начальник ГРУ, Герой России генерал армии Корабельников, начальник ГОУ Генштаба генерал-полковник Карпов, начальник ЦКП ВС генерал-лейтенант Гошкодер, начальник тыла ВС генерал армии Исаков, главнокомандующий РВСН генерал армии Яковлев, командующий Дальней авиацией генерал-лейтенант Опарин, командующий Черноморским флотом адмирал Комоедов, командующий Армейской авиацией генерал-полковник Павлов, начальник Главного управления боевой подготовки (ГУБП) Вооруженных Сил РФ генерал-полковник Скородумов и другие.

Попавший непонятно по какому поводу в опалу, начальник ГУБП российской армии генерал Александр Иванович Скородумов, участник афганских событий, бъявил о своей отставке корреспонденту газеты «Московский комсомолец».

В рапорте на имя министра обороны Сердюкова он написал:

«…армии больше не требуются профессионалы, хотя на словах все ратуют за профессиональную армию…

Не хочу служить, если на должности у нас выдвигаются не по заслугам, а по знакомству».

— Александр Иванович, понимаете, что такое интервью в руководстве министерства обороны вам не простят? — спросил корреспондент.

— Мне их прощение не требуется. Если за 48 лет службы я — генерал-полковник, отвечающий за подготовку войск, — не заслужил, чтобы меня выслушало первое лицо министерства, то пусть меня услышат люди, для которых я работал все эти годы. Уверен, и они, и мои сослуживцы все поймут правильно. За моими личными переживаниями стоит государственная проблема — развал армии. И никакая обида не заставит об этом забыть.

Это был справедливый ответ боевого генерала, знающего свой предмет на пятерку и соответствующую цену себе. А что касается сердюковцев, то вполне понятно, как и все дилетанты, они не могли и не хотели терпеть вокруг себя профессионалов, умных и нравственных людей.

Скоро возник новый переполох в ведомстве Сердюкова. Прошение об отставке подали: начальник Главного оперативного управления — заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Андрей Третьяк, начальник Главного штаба — первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками генерал-лейтенант Сергей Скоков, начальник управления радиоэлектронной борьбы Генштаба генерал-майор Олег Иванов.

Вышеперечисленные военные написали рапорта об отставке из-за несогласия с методами реформирования армии.

Но вернемся к Шурыгину:

«В реформах можно найти и положительные моменты, если сильно искать. Но они тонут в громаде вреда и в тех громадных отрицательных последствиях, к которым эта реформа уже привела».

А к чему она привела?

Мы потеряли очень важное командирское звено — мичманов и прапорщиков, и сократили численность офицерского состава. Реформа проводилась без определенной военной доктрины. Нет ответа о персональной ответственности за реформу в правительстве страны. Фиксировалась непонятная спешка в условиях незаконченного кризиса одновременно с закрытостью реформирования армии. Не хватало хорошо подготовленных офицеров. Уходили молодые лейтенанты. На 12 тысяч в месяц не прожить семье, тем более без квартиры. 6–7 тысяч надо выложить за аренду «крыши», это в малых городах, и остается пять тысяч. На эту сумму кормится разве что только бомж…

Правда, эти строки писались до выборов президента страны на третий срок. Поэтому в канун избирательной кампании военнослужащим кое-что «подбросили». Но с учетом роста цен и все возрастающих тарифов в ЖКХ эти надбавки скоро будут размыты инфляционным течением.

По мнению многих профессионалов военного дела, введение повсеместных в армии бригадных структур не отвечает вызовам времени. На Северном Кавказе или в Средней Азии действительно нужны маневренные части. А вот на стратегических просторах, допустим на возможных Дальне-Восточном и Европейском театрах боевых действий необходимы соединения, то есть дивизии. От них ни одна авторитетная страна не отказалась. На первый взгляд идея военной реформы — сделать армию компактной и мобильной, приемлема. Но применение бригад эффективно в локальных конфликтах. А что будет во время крупномасштабной войны? Военные отвечают — хаос!

* * *