Колонисты

— Мы не читаем мысли. — Зорька мотнула головой. — Наш народ не умеет это делать за исключением шаманов ну и меня. Я узрела твою память, сделала ментальный слепок, вложила эти знания Молчуну, поэтому он может обращаться к тебе на твоем языке. Остальные не поймут и ты их не поймешь. Только мы двое. Ну еще может быть шаман, хотя наш Сарумян в этом дуб дубом, как говорит Молчун.

Маша кивнула, соглашаясь. Что ж, объяснение вполне сносное и логичное, так что пока примем их версию, тем более, что они сами этим пользуются и совершенно не заботятся об исследовании данного феномена, принимая его как данность, хотя в Протекторате, да и в остальных человеческих объединениях уже давно рыщут-ищут людей с паранормальными способностями. Те же контактеры смогли лишь частично понять, чего хотят представители Термитника и то с купюрами и присутствие Маши на Саянах было чисто номинальным — никто не хотел лететь к черту на кулички, да еще и туда, где убить могут. А контактеры ничего, согласились сразу, хотя их было всего двое. Правда у обоих лопнули мозги при контакте с маткой, но это уже другой вопрос. Кстати, а эти мне мозги из ушей не выдавят?

Орки с интересом смотрели на человеческую девушку и перешептывались, мать Молчуна открыла дверь и поманила ее за собой взмахом руки. Маша шагнула за порог — косяк проема был большим, похоже рассчитанным на троллей, иначе зачем его делать таким высоким? Внутри было уютное помещение, пахло выпечкой. Типичная лавка с картинки тысячелетней давности — полки с товаром, стойка с продавщицей за ней, которая любопытно тянула шею, словно Маша была великаном, но смотрела она вниз, на девушку. На продавщице был белый передник, руки лежали в кармашках и что-то теребили там. Девушка, нет, скорее девочка была чуть помладше Зорьки и чем-то неуловимо на нее похожей. Из противоположного проема показался крупных размеров орк на голову выше Молчуна, но не такой широкий и мясистый, скорее костистый и худощавый. Он подошел, ближе, разминая тесто в огромных лапах. Позади него замаячил орк еще крупнее и шире — этот чем-то напоминал Молчуна, но все равно обоим было расти и расти до его мощи. Тот был слишком силен даже для этих орков. Они что-то рыкнули на своем наречии, Зорька ответила в той манере, мол, займитесь своим делом и не лезьте. Те скрыли клыки и удалились. Мать Молчуна тоже скрылась где-то внутри дома, а вот продавщица, странно позеленев, во все глаза смотрела на Машу.

— Угощайся. — Зорька подошла к прилавку и взяла с полки кренделек, смачно куснув его, отхватив сразу большой кусок.

Продавщица сделала широкий жест рукой — бери что хочешь. Маша замотала головой.

— У меня нет ваших местных денег.

— Ешь — все оплачено. — Зорька хмыкнула. — Вроде бы так.

Маша взяла маленькую булочку, которая была размерами с огромный каравай хлеба, отломила кусочек, сунула под маску и принялась тщательно жевать. Вопреки ее представлениям, выпечка была воздушной и душистой, вкуса дрожжей или сырого теста вообще не наблюдалось, а вот какие-то пряности там несомненно были и именно они придавали булочке удивительный вкус. Маша отщипнула еще и принялась тщательно жевать, чтобы не обидеть хозяев — а ну как оторвут голову, хотя она еще была не голодная — похлебка выдалась очень сытная.

— Совсем мало ест. — Проговорил чужой голос. — Худая и заморенная.

В проеме двери стояла мама Молчуна и сокрушающее качала головой. Маша вопросительно посмотрела на Зорьку — еще не прожевала, а вопрос уже крутился на языке.

— С родственниками можно. — Ответила та. — Мы с ними на одной волне.

— Если ты про язык, то его очень легко интуитивно понять. — Майя опустила уголки губ, улыбнувшись. — Никакого чтения мыслей не нужно. Это тебе Зорька приврала.

— Мама! — воскликнула она.

Вот так дела, это и ее мама! А как же тогда… совсем ничего не понимаю, неужели здесь в ходу инцест?!

— Что еще она тебе наплела? — спросила Майя. — Извини, что не обращаюсь по имени — просто не знаю, но у тебя все мысли на лице написаны.

— Меня зовут Маша, Мария Иванова. — Представилась девушка. — И… просто я… это будет бестактно и возможно, я нарушаю ваши табу, но Молчун правда ваш сын?

— Молчун мне РОДНОЙ сын. — Майя выделила это слово. — Зорька — названная дочь. Но я поняла, что ты хотела спросить. — Мама уставилась на орчанку. — Просто кое-кто не хочет делиться. И никогда не хотел. И всех особей женского пола воспринимает как соперниц. Я так это понимаю?

— Мама!

— И ты подумала, что эта девочка чужой расы может, только теоретически, отбить у тебя Молчуна, который и так привязан к тебе обрядом? Не слишком ли ты перегибаешь палку?

Маша в этих семейных разборках почувствовала себя не просто чужой, а захотелось моментально испариться. Орки словно не воспринимали ее как постороннего — обсуждали при ней свои разногласия. Им повезло, что хлопнула входная дверь и на пороге появился Молчун.

— Что за шум, а драки нет? — спросил он. — Здрасьте, я разведчик, есть чего пожрать?

— Ты же в лесу ел? — было заметно, что Зорька перевела дух, но мать Молчуна до сих пор выразительно смотрела на нее.