Кольцо для девушки с петардой

С автобуса пересела на троллейбус, который еле тащился, словно понятия не имел о том, что она едет к нему! «Быстрей, быстрей», — торопила Лера, пританцовывая возле двери. Троллейбус тонко вздохнул и замер на светофоре. Лера тоже вздохнула и, чтобы хоть немного отвлечься, принялась разглядывать окрестности.

Возле дороги примостились цветочные павильоны, в которых кипела жизнь. В одном толстая женщина с суровым лицом обрывала у роз лепестки, видимо, недостаточно красивые, у ее ног образовался нежнейший бордовый ковер, по которому продавщица небрежно топталась толстыми ногами.

Троллейбус дернулся, и Лера увидела, как в следующем павильоне девушка-продавец оборачивает каждую розочку лохматой упаковкой, превращая ее в диковинный цветок.

Разве роза сама по себе недостаточно хороша? Лера недоуменно взирала на эти манипуляции. Розы были как куклы в руках капризного ребенка. Одежки, одежки… а самих цветов уже и не видно. Вот почему она сама больше любила ромашки — над ними так никто не измывался. В худшем случае в букете появлялись игрушки-ежики, божьи коровки и разноцветные бабочки.

А Владимир ей еще ни разу не дарил цветов — ни надменных роз, ни легкомысленных ромашек. Лера вздохнула. Ну и что? Зато он просто… есть. Еще одна остановка, и она увидит его. Пусть и без цветов.

Троллейбус полз по неровной дороге, переваливаясь и вздыхая, а Лера все смотрела, не отрываясь, на улицу. Уже скоро… сейчас проедем частный сектор, и все.

В окне одного из крошечных одноэтажных домиков она увидела… ангелочка. Ему было не больше двух лет, и он тоже смотрел на нее, прижавшись светлыми кудряшками к стеклу.

«Ангелочек в памперсах — это хороший знак», — решила Лера, первой выскакивая на остановке.

Она ужасно волновалась, ожидая любимого. Ходила по магазину, щурясь от блеска роскошных люстр, брала в руки какие-то каталоги, мимоходом отвечала на какие-то звонки и, конечно, пропустила его машину, хотя непрерывно поглядывала на огромную стеклянную дверь.

Владимир рывком распахнул эту дверь, от которой на секунду отвернулась Лера, и вошел. Менеджер замерла, профессионально улыбаясь, а Лера несмело шагнула навстречу и остановилась — он разговаривал по телефону, с сосредоточенным и очень серьезным видом слушая кого-то в трубке.

Лера сразу разочаровалась. Его глаза не улыбнулись, не засветились теплом при виде ее, Леры, и это через целых пять дней разлуки!

Не говоря уже об остальном. Ромашки, ага…

Ежик сердито засопел и спросил, не пора ли уже поворачиваться иголками, а то разлегся тут снова пузом, расслабился совсем, разнежился…

«Подожди», — попросила внутреннего ежика Лера.

Она вздрогнула и подняла голову, потому что Владимир, оказывается, уже был рядом, крепко схватил ее за ладошку свободной рукой и, размашисто зашагав по салону, потащил за собой. Менеджер семенила впереди, но почему-то задом, успевая при этом указывать на витрину то слева, то справа, а затем услужливо раскрыла какой-то каталог. Владимир, кивая в трубку, вытянул свободную руку с зажатой в ней Лериной, утвердительно ткнул в какое-то изображение и вопросительно посмотрел. Трубка ровно гудела.

Менеджер восхищенно кивнула и унеслась, а Лера тоже одобрительно дернула головой, думая только о том, что это в нее так вцепились-то!

— Привет, — тихо раздалось откуда-то сверху, и горячие ладони легли на щеки, подняли лицо, а его губы, требовательные, тоже горячие, как будто он только что пил чай, накрыли ее. — Лер… — руки скользнули по затылку, зарылись в волосы, затем опустились на спину…

— Гх-м… — робко раздалось рядом, и они оба дернулись, и Лера сделала попытку отпрыгнуть в сторону, но Владимир прижал ее к себе и засмеялся.

— Просто мне очень нравится… мой дизайнер, — весело сообщил он смущенному менеджеру, протягивающей счет на оплату.

— А я всегда знала, что буду дизайнером, — заявила Лера и потерлась щекой о его плечо. — Мама рассказывала: когда возила меня в Петербург, в Эрмитаже я только и делала, что, всплескивая пухлыми ручками, восклицала: «Мамочка, посмотри, какие люстры! А обои какие!» А мама-то хотела посмотреть импрессионистов…

— Сейчас, — Владимир рассеянно улыбнулся и снова ответил на звонок. — Да, да, партия ламп, тридцать ящиков… что? Пришла? Сейчас еду.

— Девушки, простите, убегаю. Солнце, вечером увидимся. Будь осторожна, — он снова поцеловал ее, сжал плечи и вынесся за дверь. Лера и менеджер оторопело посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Да! Привет, Юль! — Лера прижала трубку мобильного, но слушала вполуха, прикидывая, что имел в виду Владимир, обещая вечером увидеться. Приехать в санаторий или забрать ее оттуда?

— Что? Повтори, пожалуйста, — попросила она, не совсем расслышав Юлькино тарахтенье.

— Я говорю, Ирка вспомнила, что Саша, выходя от нее, ответил на чей-то звонок, назвав собеседника Владимиром! — кипятилась Юлька. — Поняла?.. Не Борис, а…

— Ну и что? — не поняла Лера. — Что, такое имя одно всего лишь?

— Да нет, — сразу испугалась Юлька. — Просто… информация есть, чтобы ты знала!