Кольцо Моргота

§ 56 И Мелькор искал ее, и принял вновь тот облик, что носил как тиран Утумно: Темного Владыки, высокого и ужасного. В этом облике остался он навсегда. И когда Унголиантэ увидела его, то устрашилась, ибо знала ненависть Мелькора ко всем, кто пытается бежать от него. Она съежилась в самой глубине логова и попыталась плотнее окутаться тенью; но тот мрак, что смогла создать она, голодная, не защитил ее от взгляда Мелькора, Владыки Утумно и Ангбанда.

§ 56а «Выходи!» - воскликнул он. «Трижды глупа ты: бежать от меня в первый раз, чахнуть здесь от голода, когда можно полакомиться на несказанном пиру, и сторониться меня, Приносящего Дары, твоей единственной надежды! Выходи и узри! Я принес тебе залог грядущего изобилия». Но Унголиантэ не ответила, забившись глубже в скальную расщелину. Тогда Мелькор взъярился, ибо он спешил, рассчитав время до мига. «Выходи!» - вскричал он. «Ты нужна мне, и я не потерплю отказа. Или ты будешь служить мне, или я похороню тебя здесь под черной скалой и ты обратишься в ничто». Тогда внезапно поднял он руку с двумя сияющими камнями. Зелеными были они и в этом бессветном месте отражали ужасный свет его глаз, будто голодный хищник пришел сюда в поисках добычи. Так опытный Вор соблазнял новичка.

§ 56 Медленно выползла Унголиантэ; но когда она подобралась ближе, Мелькор убрал приманку. «Нет, нет», - молвил он. «Я принес тебе эти эльфийские сласти не из любви или жалости; а лишь для того, чтобы напитать тебя силой, когда ты согласишься выполнить мое повеление». «Что за повеление, Господин?» - спросила она, пожирая самоцветы глазами.

§ 56с И там, в густых тенях, сквозь которые не может проникнуть даже взор Манвэ из его высочайших чертогов, Мелькор посвятил Унголиантэ в замысел своей мести. Но когда Унголиантэ узнала его, она стала разрываться между великим вожделением и великим страхом. Не дерзала она бросить вызов опасностям Амана или силе его ужасных Владык без большой награды; ибо боялась глаз Манвэ и Варды даже более, чем гнева Мелькора. Поэтому Мелькор сказал ей: «Сделай, как я велю, и если ты не утолишь свой глад, когда мы встретимся вновь, клянусь, я дам тебе все, что ты пожелаешь. Да, обеими руками!» Легко он дал эту клятву (как и всегда), мало помышляя о ее исполнении, и смеялся в сердце своем; ибо если выполнит она его замысел, то, как он думал, не будет ему нужды ублажать ее или кого другого в Арде, великого или малого.

§ 56 «Идем же!» - сказал он. «Вот задаток!» И он отдал ей самоцветы, не только первые два, но и много других, что украл в Валиноре. Тогда Унголиантэ вновь начала быстро расти и набирать силу. Она окутала себя покровом тьмы: бессветия, в котором, казалось, исчезает все и которое не может пронзить взор, ибо оно есть пустота. Тогда медленно принялась она ткать свою паутину: вервь за вервием, от одной расщелины до другой, от выступа до каменного пика, все взбираясь вверх, ползя и цепляясь, пока не достигла наконец вершины Хьярментира, самой высокой горы в этой земле, далеко к югу от великой Таниквэтили. Здесь у Валар не было дозоров; ибо на запад от Пелори простиралась пустынная сумеречная земля, которая на севере смыкалась с высокими лесами Оромэ; а на востоке горы глядели кроме забытого Аватара лишь на тусклые волны неизведанного Моря.

§ 57 И тогда темная Унголиантэ улеглась на вершине горы. Там она отдыхала некоторое время и помутневшим от усталости взором глядела на мерцающие звезды купола Варды и сияние Валмара вдали. Медленно глаза ее вновь прояснились и загорелись, и вожделение ее все росло, пока не превозмогло страх. И начала она тайком спускаться к Благословенному Королевству.

§ 57а А в темном ущелье все еще стоял Мелькор, терзаясь думами, разрываясь меж злой надеждой и сомнением; и гадал об удаче своего замысла, пока позволяло время, потом же повернул прочь и вышел на берег. Там проклял он Море, сказав: «Слизь Ульмо! Я еще одолею тебя, высушу до липкого ила. Да, вскоре Ульмо и Оссэ исчахнут, а Уйнэн будет корчиться как червь в грязи у моих ног!» С этими словами покинул он Аватар, дабы исполнить задуманное.

§ 58 [см. ААм §§ 109-110] В ту пору настало время праздника, как хорошо было ведомо Мелькору. В Амане времена года подчинялись воле Валар, и не было там смертоносной зимы; а Валар любили облачаться в тела Детей Илуватара*, а также есть, и пить, и собирать плоды Йаванны, разделяя богатство Земли, кою создали под началом Эру. Потому Йаванна установила время цветения и созревания всего растущего в Валиноре: первые ростки, цветение и время сева.

А после прихода Перворожденных Детей, эльдар, в это время устраивались пиры, на коих собирались для веселия все жители Амана. Величайшим из этих празднеств был первый сбор плодов, и устраивали его на Таниквэтили, ибо Манвэ установил, что в это время все должны славить Эру Илуватара, и народы Валинора - Валар, майяр и эльдар - изливали свою радость в музыке и песнях.

*[Примечание к тексту:] Как сказано о том в «Айнулиндалэ». [«Айнулиндалэ» (§

25) упомянут и в § 109 ААм].