Колумб Австралии. (Докум. повесть о Педро Киросе)

Две недели спустя, 23 января 1596 года судно проходит между островом Самар и юго-восточной оконечностью Лусона. Вскоре остается позади и Сан-Бернардино, островок в устье канала. На следующий день путешественники в гавани Нивалон, на побережье Лусона. Местные жители выносят к кораблю мясо и фрукты. Но много не приобретешь: все, что можно было бы обменять, на исходе.

Судно осторожно идет вдоль берега Черного острова, и вот показывается Гальбан. Отсюда до Манилы примерно с полсотни миль.

Как они трудны, эти последние мили!

Под тем предлогом, что необходимо приобрести провиант, Исабель посылает обоих своих братьев на берег. Никакого провианта они не привозят и сами не возвращаются. Зачем им это! У них твердое задание: прискакать в Манилу до того, как туда придет корабль.

Еще немного, и виден наконец долгожданный порт. Оба маленьких острова, охраняющие вход в бухту, — вот они, рукой подать. Ветер, резкий, порывистый ветер не дает, однако, многострадальному кораблю войти в гавань.

Их замечают с берега, и к кораблю подходит лодка. В ней — гребцы, дежурный офицер и представитель губернатора. На Кироса высокие гости не обращают никакого внимания (вот они, результаты «разъяснительных бесед» братьев Баретто!). Они обращаются с приветствием к Исабель.

И все же, отдав дань славословию, офицер сокрушенно качает головой, когда видит, в каком состоянии корабль и люди. И не может сдержать гнева, когда, поговорив с людьми — в большинстве случаев они похожи на живые мощи, так отощали, так измучились, он вдруг замечает несколько откормленных свиней. «Неужели у вас, — говорит он Исабель (а именно ей принадлежат животные), — в большей чести свиньи, чем люди?» Исабель не удостаивает его ответом, но все же велит — иначе поступить в присутствии свидетелей невозможно — заколоть двух боровов и накормить команду.

Впрочем, сейчас это не имеет особого значения. К кораблю одна за другой подходят лодки. В них свежий хлеб, вино, фрукты, овощи, куры. А когда успевший уже стать знаменитым «Сан-Херонимо» приближается к Кавито, гавани Манилы, губернатор высылает навстречу местных матросов.

11 февраля 1596 года. Корабль в гавани. Гремят пушки, раздаются приветственные залпы мушкетов. Трехмесячное хождение на краю гибели закончилось.

Если бы Кирос осуществил только это беспримерное плавание, а он первый проложил цуть из Кальяо до Санта-Круса и оттуда в Манилу, — этого было бы достаточно, чтобы имя кормчего осталось в памяти людей. Но все почести, поелику Менданьи нет, приходятся на долю доньи Исабель. Это в ее честь устраивают праздники и приемы, это с ней беседует губернатор. Пройдет еще какое-то время, и наследница Менданьи, которой очень хочется, чтобы в ней видели и наследиицу его деяний, выходит замуж. Ее супруг-^- морской генерал, дальний родственник Менданьи, Фернандо де Кастро. С ним она и поедет в Мехико все на том же «Сан-Херонимо». И поведет многострадальный корабль Педро Кирос. Не из любви к чете Кастро, конечно, а из-за того, что он единственный, кто думает о деле, о том, чтобы начать все сызнова. А для этого ему необходимо попасть в Перу, и он не хочет ждать другой оказии.

Из четырех судов, покинувших в свое время Перу, невредимым вернулось только одно. Судьба альмиранты так и осталась неясной.

Мы уже говорили: сие вовсе не может служить доказательством, что она пошла ко дну, хотя полностью исключить подобный вариант тоже, разумеется, нельзя. Сейчас известно — чуть ли не целые флотилии судов покоятся на дне того океана, который Магеллан имел неосторожность окрестить Тихим. Но ведомо и другое. Следы прерывания каких-то, во многих случаях, очевидно, потерпевших кораблекрушение, испанских мореходов иногда находят на самых отдаленных из тихоокеанских островов.

«Санта-Каталину» разыскали у берегов одного из Филиппинских островов. Все немногочисленные члены экипажа были мертвы. Галеот отнесло к берегам острова Калугуин. Большая часть матросов погибла. Оставшиеся в живых вели себя хуже разбойников, и их, в том числе и капитана Фелипе Корсо, отправили в тюрьму, в Манилу.

...Из четырех — одно. Из 378 человек на Филиппины прибыло не более 60.

Значит ли это, что все свелось к тому, что 60 испанцев переселились кружным путем на Филиппины?

Нет, конечно. Было совершено выдающееся плавание, был открыт новый архипелаг и разведаны неведомые ранее пути в бескрайних просторах океана.

И все же — пока, во всяком случае, — главное остается неосуществленным.

...Он бродил по плохо замощенным улицам Манилы, прислушивался к разноязычному говору, — в ходу был и китайский, и японский, и малайский, и испанский, здесь как бы проходила граница между востоком и западом, — наблюдал за кипучей жизнью порта — из Минданао, из Молукк, Камбоджи, Сиама, Японии, Китая доставляли сюда товары — и все, думал о своем. Там, далеко в Маг del Sur ждут его сказочные острова, там ждет его таинственный Южный материк.

И вот снова Лима. Три года прошло с того времени, как Кирос отправился в путь вместе с Менданьей. Один возвратился он в Город Волхвов; Исабель и матросы остались в Акапулько.