Колыбель для Ангела

– Лучше в беседку, – возразил Азаров. – Устал я от помещений, духоты. У тебя здесь, как в раю – тишина, свежий воздух, птички поют. Красота. Да и народу у тебя сегодня, на редкость – нет.

– А я сегодня всем отбой дал. Чтобы никто не отвлекал от общения с тобой. Проходи, располагайся.

– Видать и впрямь соскучился, – поерничал Азаров.

– А то.

Они прошли в беседку, сели около столика. Савельев открыл холодильник, заглянул в него.

– Чем тебя угостить, Руслан?

– Я бы выпил холодного сока.

Савельев достал клубничный сок в графине, разлил его в два стакана. Рядом поставил пиалу с кубиками льда.

– Крепче напитков не предлагаю. Знаю твой принцип – за рулем ни грамма.

– Да, пока стоически его выдерживаю, хотя, порой, иногда так требуется. Но за руль, выпивши, не сяду, а без машины обходиться уже не могу.

– И правильно, здоровее будешь. Ну да ладно. Рассказывай, как идут твои дела.

– Ты, в принципе, в курсе всех моих дел – я тебе по телефону регулярно докладываюсь, – усмехнулся Азаров. – Вот открыли в прошлом месяце в журнале новую рубрику: «Аспект. Человек в обществе». Я веду. Несмотря на сухость и банальность названия, между прочим, очень читаемая рубрика. Потому, что в комплексе освещаем широкий круг вопросов, с которыми сталкивается обычный человек в современной жизни – политика, социология, экономика, религия. Пытаемся давать советы людям, как выжить в наше время.

– Да, брат, скажу тебе, непростая задача – советовать в таких вопросах. Тут, порой, сам теряешься – не знаешь, какой шаг сделал правильно, а где оступился. Хотя, я согласен – дело нужное.

– Конечно, ведь мы пытаемся доказать людям, что можно выжить и в современном обществе, не съедая друг друга, как пауки в банке. Но, мне кажется, наши усилия пока не больно успешны. Огорчает, что мы не первые пытаемся это сделать, но есть надежда, что не последние.

– Как говорится, под лежачий камень вода не течет. Кто-то же должен попытаться сдвинуть эту глыбу – общественное сознание. – Савельев поставил стакан с недопитым соком на стол и задумчиво откинулся в кресле. – Знаешь, Руслан, в чем парадокс человеческой сущности? Человек рождается младенцем с чистой душой, а потом в течение жизни собирает в себя всякую грязь, как шарик-липучка, а когда грязи в нем набирается слишком много, он начинает ее рассеивать вокруг себя и пачкать все окружающее.

Азаров, зная человеколюбивое жизненное кредо Савельева, удивился этому высказыванию, хотя был отчасти согласен с ним.

– Да, но это ведь относится не ко всем, – возразил, улыбнувшись, Азаров. – Мы-то с тобой, к примеру, не такие плохие ребята. А есть же люди и лучше нас.

– Безусловно, – согласился Савельев, подняв руки в знак капитуляции, – это относится далеко не ко всему человечеству. Если бы было наоборот, этот мир был бы обречен.

– У меня сложилось впечатление, что он обречен изначально. Библейские Адам и Ева, созданные Богом чистыми и безгрешными, первыми поддались искушению. Слаб человек по сути своей, но любопытен и влечет его все неведомое, пусть даже и мерзкое. Вот скажи мне, Серега, почему же Господь, создатель мира, позволил дьяволу искушать людей?