Колымский тоннель

валить запрещено, дрова никому не нужны, потому отопление кругом электрическое". Только сначала

спросят, что такое дрова... Тогда ты говоришь: "А чем мне заняться, чтоб было всем нужно?" Вот что

ты умеешь?

-- Я до войны был кузнецом, -- Краснов ясно улыбнулся интересной игре. Совсем он стал не

страшен.

-- Только не пугайся, -- Скидан усмехнулся, -- здесь кузнец называется стукачом. Ты им

говоришь: "Я -- стукач". Они уточняют: "Профиль?" Ты говоришь, допустим: "Могу стукнуть розу из

железа".

-- Могу! -- подтвердил Краснов.

-- Тогда они предлагают тебе связаться с профсоветом металлистов, там всегда нужны

модельщики и ремонтники... А если, допустим, ты -- Старшина Совета лесников и сообщаешь, что в

будущем году санитарные рубки дадут тысячу стволов лиственницы и десять тысяч стволов березы,

они берут это на учет и уточняют, сколько вы переработаете своими силами, а сколько можно

заявлять на обмен. Обмен они организуют так, что бревна получат мебельщики, строители, Городок,

хвою с ветками получат химики, а ты получишь за свой товар машины, одежду, продукты -- все, что

тебе нужно. А если ничего не нужно, твой Совет получит кредит, то есть общество станет вашим

должником и выполнит любую вашу заявку по мере надобности.

-- Без денег, что ли?

-- Денег нет. Между Советами -- кредит, а для граждан все даром.

-- Ясно, -- перебил Краснов. -- Это очень здорово, но я не верю. Полгода назад здесь все делали

рабы, а теперь уже коммунизм?

-- Они не знают этого слова, -- сообщил Скидан. -- ОНИ, понимаешь? Ты хоть помнишь, как в

тоннель попал, как вышел?

Краснов нахмурился и поиграл пистолетом.

-- Как вошел, как вышел -- это мое дело. Не ты меня взял, не тебе и допрашивать.

--Так я тебе сам скажу…

-- Ну, вот что, -- разведчик поднялся и отошел к окну. -- Давай вставай и уходи.

Скидан поднялся, охотно пошел к двери.

-- Я тебе не верю, -- продолжал Краснов. -- Но то, что ты наплел, -- обдумаю. Если хочешь,

можешь зайти дня через два. Но учти: никого с собой не приводить. Обманешь -- первая пуля твоя.

Живым не возьмете, это я вам обещаю...

Когда за спиной лязгнула задвижка, Скидан облегченно вздохнул и отправился к Виктору

Первому. Лекарь ждал его и волновался.

-- Я приду через два-три дня, -- сказал Свидан.

-- Мнения пока нет?

-- Пока нет. Но надежда -- определенно. Кстати, ему разрешено отсюда выходить?

-- Разумеется! Он абсолютно безопасен. Но выходить боится.46

-- Ничего в режиме не меняйте, -- попросил Скидан. -- Только, если ты согласен, пусть ему

поставят полный терминал. И пусть научат отвечать на вызов.

— О, превосходно! -- Виктор даже обнял Скидана за плечи. -- Завтра же!

4. Любимая женщина.

Светланы дома не было. Скидан нашел ее по терминалу в Городке. Она разулыбалась во весь

экран и сказала, что работа скоро заканчивается, и, если Вася хочет за ней приехать...

-- Уже еду, -- ответил Скидан и отправился в Городок. Он не был в Городке ни разу, поэтому,

когда рассказывал о нем Краснову, чувствовал себя не в своей тарелке. Самое время посмотреть.

Скидан не спеша летел у самого борта дороги и думал о Краснове, о себе и вообще обо всем

сразу.

Если сравнивать их троих, то в наихудшем положении, конечно, разведчик. Похоже, он

действительно слегка тронулся умом. Скидан думал о нем сначала с укором, потом -- с жалостью.

После этого жалость возникла и к себе. Чего достиг за полгода? Сокрушительная неудача плюс сам

чуть не свихнулся. Дальше -- неизвестность. Вообще, у него такое ощущение, что здесь уже нечего

совершенствовать. Сытнее есть -- некуда, лучше одеваться -- не надо, быстрее ездить -- незачем,

теплее спать -- жарко будет. А больше им нечего хотеть. И они -- не хотят... Или он ошибается? Да

нет, они хотят, конечно. Они повышают надежность, понижают энергоемкость, увеличивают

оборачиваемость материалов и глубину переработки, совершенствуют связь и воспитание детей.

Еще выдумывают моды. Еще музицируют... Но они не соревнуются! Двигатель прогресса --

соревнование, а им -- не надо! Спортом занимаются повально, а рекордов -- нет. Даже "не

рекомендовано". Художественная литература -- "не рекомендовано": Скидан пытался хвалить

Краснову это общество, но не смог. И Краснов, конечно, это уловил... А что здесь хвалить? Если эта

бесцветная, уравновешенная, сытая жизнь и есть хваленый коммунизм, то на дух не надо! Маркс

писал, что жизнь -- это борьба. Энгельс писал, что жизнь -- способ существования белковых тел.

Здесь, в Лабирии, живут по Энгельсу. Не живут, а существуют. "Природосообразно". Светка очень

рада быть белковым телом, она купается в здешнем бытии, ей нравится, КАК оно определяет ее

сознание. А Скидан привык бороться. Он не желает быть размножающейся протоплазмой или как ее

там... Он солдат, наконец. Он вот только что смотрел в лицо смерти, разговаривал с врагом. Было

жутко, но это была жизнь. А тут даже на охоту не сходишь -- "категорически не рекомендовано",

"убийство хищника -- только в порядке самообороны". Кстати, весна ведь. Зверье в лесу голодное.

Махнуть бы в тайну да оборониться от какого-нибудь мишки... Так ведь нужен повод. Для чего