КОМ-2 (Казачий Особый Механизированный, часть 2)

— Для опоздавших повторю: по данным разведки, франки, используя свой иностранный легион, собираются крупными силами напасть на добывающую базу России. Имеющихся собственных сил для обороны недостаточно. Второй и третий эскадроны выступают на усиление. Выход через четверть часа. Вопросы? Нет вопросов. Коршунов, останьтесь.

ФРАНКИ СТРАХ ПОТЕРЯЛИ

Когда все разошлись, полковник подошел к «Саранче» на своем «Змее», вылез на башню и спросил:

— Ты вот это серьёзно? — он махнул рукой. — Или после вчерашнего голова до сих пор не соображает? Давай нормальным языком

— Да не-е, нормально всё со мной, господин полковник. Сами смотрите: у «Саранчи» и так брони минимум, я пока щитом обойдусь, уж себя-то прикрыть смогу. И в бою проще будет. А то приходилось через окна со снятыми бронестёклами действовать. Неудобно. А тут пилот будет в кабине, и я на свежем воздухе.

— Ты на свежем воздухе сваришься через час.

— Так это на построение я вышел вот такой, а щас в капонир вернёмся, приоденусь как местные. Они-то, чай, на своих верблюдах, не варятся.

— Ну, смотри-смотри. И не забудь мне доклад после, обязательно!

— Слушаюсь!

— Всё, свободен!

Рысью метнулись в капонир.

— Прохор, а теперь рожай кусок вот такой же брезентухи, что на чехол идёт, чтоб мне завернуться было! Пять минут у тебя!

— Да где ж я её?..

— Прохор, второй эскадрон через десять минут уходит, меня вообще не колышет, где ты её возьмёшь, укради, убей — мне без разницы! Чтоб через пять минут была!

Он сокрушенно покрутил головой и побежал на склад. Чем-то там торопливо гремел, потом вышел с куском ткани метра три на два.

— Пойдёт?

— Я пойду, и она пойдёт. Давай сюда.

Выдернул у него из рук ткань, залез на «Саранчу» и замотался в неё. Ну в принципе, от шальных осколков, как Хаген говорил, сойдёт. Долбанул каблуком в крышу. Дойч открыл верхний люк.

— Ты его вообще не закрывай, а то, как общаться будем?

— Понял.

— Давай к западному КПП, еле-еле успеваем!

Мы успели, пристроились в самый конец колонны, за ТПГ «Змеем». Если уже тяжелая поддержка с нами идёт, значит, начальство ожидает недетского замеса. М-да. И рядом с этими монстрами — я, замотанный в тряпочку. Пока пылили до добывающей базы, побегали с Ярроу во фланговом охранении. Ничего так пилотирует, мягко. А то у некоторых я бы уже все кишки на песок выблевал. Вдруг мимо, на форсаже, пробежал «Святогор», пилот высунулся в дверь кабины и на ходу проорал:

— Ускоряемся! Передай всем, ускоряемся! Франки уже напали!

— Хаген, слышал?

— Да, — «Саранча» резко набрала скорость.

А вот теперь нормально уже трясёт. Ты же хотел, Илюша — получи, распишись. Мы вышли в авангард колонны и ещё прибавили.

— Правее забирай, там высота, с неё посмотрим, как там.

— Принял.

Шагоход, поднимая опорами пыль, понёсся по дуге направо.

Но посмотреть на базу не удалось. Сразу за гребнем горы, в укрытии, стояло три старых СПШ «Бомбардир», наши их «Плевками» звали. И эти французские «Плевки» методично, издалека сносили стены нашей базы. В принципе, «Плевки» были очень слабо бронированы, зато оружия на них понавешано, мама не горюй! В основном дальнего действия. Но даже тех, что предназначались для обороны от пехоты, лично мне хватило бы с головой.

— Атакую! — а вот Ярроу вообще подобными вопросами не заморачивался. Шагоход по дуге побежал на сближение с машинами франков. Те пока нас не видели, но это же ненадолго… Вот один прекратил огонь и рывком обернулся к нам. В ответ «Саранча» прошёлся очередью из крупняка по его ракетной установке. Рвануло так, что второго из «Бомбардиров» перевернуло. Минус два. Вот только оставшийся франк грамотно прикрылся разорванным корпусом неудачливого союзника и долбил по нам из всего, что у него было. А было изрядно.

Пока нас спасала скорость и изрезанный рельеф. Хаген виртуозно вписывал нас между торчащими скалами, прикрываясь ими от огня осатаневшего «Плевка».

— Шпринг!*

*Прыжок (нем.)

Су-ука-а! «Саранча», долбанув меня в задницу крышей кабины, прыгнула вверх, попутно разворачиваясь, как балерина, в воздухе на девяносто градусов. И почти прямо под нами, за небольшой скалой оказался франк, в машину которого я запендюрил три подряд Ильиных огня*. Этого «Плевку» хватило, и шагоход франков запылал. Крыша опять меня лягнула, когда «Саранча» грузно долбанулась в песок.

*Не в честь Ильи Коршунова

названных, понятное дело,

а в честь Ильи-пророка.

— А неплохо мы их!

Чадили два «Бомбардира». Один, неловко загребая опорой, пытался перевернуться и встать, пока Хаген очередью в брюхо не прекратил его мучения.

— Давай к базе!

— Яволь!

«Саранча» осторожно вышла на перелом горы. База горела, но на первый взгляд некритично. Дайте время и спокойную обстановку, ремонтники живо починят. Хуже было другое. Прямо перед нами вражеские «Шевалье» активно давили сопротивление защитных башен базы.

— Ну что, Хаген, давай сдохнем геройски?

— А давай. Это будет зер шён… красиво.