Кома. 2024 (СИ)

Признаюсь, по дороге к даче Гольских, я еле тянула ноги. Я немного успокоилась и шла, опустив глаза. Мне казалось, что мои грязные и мокрые кроссовки, стали еще грязнее и тяжелее от налипшей на них грязи. Грязь намертво прилипла к подошвам и теперь оставалось только одно - выбросить кроссовки в мусорный бак. Отмыть их и придать им первозданную чистоту и белизну не сможет даже сам Господь Бог.

Все оставшееся время этого странного дня я пребывала в какой-то прострации. Я машинально выполняла какие-то действия, безразлично общалась с Гольскими и Нырковым. Что-то ела и что-то пила, абсолютно не чувствуя вкуса и запаха еды. Наверное, я что-то говорила и, думаю, отвечала на вопросы друзей невпопад. Но все это словно пролетало мимо моего сознания и совершенно не контролировалось мною.

Я не помню, когда с моей руки сняли смарт-браслет, как мы вернулись в город, как я приняла душ и завалилась на кровать. Только уже засыпая, я вспомнила о том, что не позвонила Олафу. Но встать, добраться до iPhone и сделать звонок мужу у меня не было сил.

День четвертый.

18.

Меня разбудила настойчивая трель iPhone. Это звонил Олаф. Обеспокоенный муж едва смог дождаться восьми утра.

- Доброе утро, милая.

- Привет, - пробормотала я в трубку, выудив ее из кармана джинсов, в беспорядке валявшихся на полу у кровати. - Который час?

- У вас восемь. Почему ты не позвонила вчера? - сходу начал наступление рассерженный Свенсон. В его голосе даже слышались нотки раздражения. И я легко могла себе представить, как он переволновался из-за того, что я не позвонила вчера вечером. А еще я была уверена, что если покопаюсь в списке непринятых вызовов, то обнаружу, что Олаф звонил мне уже раз десять. - Мы же договаривались, что ты будешь подавать голос каждый день. Это очень безответственно с твоей стороны не отвечать на мои звонки.

- Олаф, дорогой, прости. Я вчера очень устала. Надышалась свежим воздухом. Впечатлений было много. Вот и легла рано. Я просто не слышала звонков.

- Женя, я очень зол на тебя. Я думал, что с тобой что-то случилось. Нельзя же в самом деле так легкомысленно относиться к...

- Ну прости, - перебила я мужа и окончательно проснулась. - Я обещаю, что больше такого не повторится. Я буду звонить каждый вечер. Клянусь.

- Ну ладно, - смягчился Свенсон. - Как прошел день? Как рыбалка?

- День прошел замечательно, - без зазрения совести соврала я и, придав голосу жизнерадостности, похвасталась: - Я поймала жирного карася, и мы его съели. А еще маленького карасика, но мы его отпустили на волю.

- Ты поймала только две рыбки? Вот улов, так улов, - засмеялся Олаф. И я почувствовала, как его внутреннее напряжение начинает понемногу спадать. - А сегодня куда направишься?

- Пока не знаю. Буду смотреть по погоде.

- Хорошо, Женя. Вечером позвонишь?

- Непременно.

Свенсон еще раз потребовал от меня ежедневного отчета, и мы попрощались. Я положила iPhone на прикроватную тумбочку. Олаф всегда волновался, когда я отправлялась куда-то без него. И мне это нравилось. Я считала, что таким образом муж проявляет свою любовь и заботу обо мне. Хотя, порой, он все же перегибал палку, слишком опекая меня. Но я понимала, что, насмотревшись в своей клинике на страдания жертв нападений или аварий, он просто не мог быть другим. Его страх за мою жизнь и жизнь наших детей был естественной реакцией врача и мужчины, безмерно любящего свою семью.

В квартире было тихо. Я подошла к окну и отдернула штору. Утро было пасмурным, хмурым. Я подумала о том, что если пойдет дождь, то запланированная на сегодня поездка на кладбище может сорваться. Навестить могилки родителей я хотела уже очень давно. Расстояние, разделяющее меня и последнее место упокоения дорогих мне людей, было трудно преодолимым. Но я знала, что память о родителях, ушедших в мир иной, всегда будет жить в моем сердце.

Однако сейчас меня все же больше тревожило нечто иное. Как мне теперь общаться с Гольскими? Как себя вести с ними? Зная жуткую правду о старшем сыне друзей, я не смогу притворяться, что меня не ввергла в шок трагедия, произошедшая в их семье. Хотя... уже вчера вечером они могли догадаться о том, какой сокрушительный удар я получила. Теперь же я стояла лицом к лицу со сложной дилеммой: сделать вид, что все в порядке или деликатно проявить сочувствие и тем самым вызвать у Мары череду страшных воспоминаний.

Мои размышления прервал тихий стук в дверь.

- Можно? Ты уже встала? - спросила Мара, войдя в спальню.

- Да, Марочка. Меня разбудил Олаф.

- Идем завтракать. Жду тебя в кухне. Я "ссобойку" Ладе еще должна быстренько собрать. И она хочет с тобой попрощаться.

- Хорошо. Сейчас буду.

("Вот и решение проблемы. Никаких вопросов, никаких страданий и переживаний. Прошлое необходимо оставлять в прошлом. Жизнь продолжается").

Наскоро приняв душ, я отправилась завтракать. В кухне пахло свежезаваренным кофе и тостами.

- Привет, - я поздоровалась с подругой и уселась за стол, старательно делая вид, что вчера ничего из ряда вон выходящего не произошло.

В это время в кухню вошла Лада.