Команда

— Ящерку эту? Перестань, она же больная совсем, ее пожалеть надо. Затравили, видать, злые люди, кусается больно… Заюшка, здесь холодно лежать. Будь умницей, позови Дибби, пускай он меня куда-нибудь в тепло положит.

Она вытащила палочку, невербально левитировала мужа на диван.

— Ой, надо же, а я и не знал, что ты так умеешь. Спасибо, родная.

Нарцисса упала рядом на колени, всхлипывая, принялась гладить дрожащими ладонями его худое породистое лицо.

— Люциус, умоляю, давай уедем отсюда. Он же не оставит нас в покое, — снова зашлась в рыданиях, целуя холодные руки мужа, — Люциус… пожалуйста…

— Хорошо, уедем, заинька, только не плачь. У тебя вон глазки опухли и шерстка растрепалась. Мне так нравится твоя шерстка — мягкая, блестящая, и пахнет вкусно. Можно, понюхаю?

Нарцисса уткнулась ему в грудь, сотрясаясь от рыданий. Люциус подцепил пальцем длинную платиновую прядь, поднес к лицу, зажмурился, вдыхая.

— Какая ж ты у меня замечательная, самая хорошая, самая ласковая… — открыл глаза и вдруг наткнулся взглядом на окровавленную, растерзанную тушку на полу, — ой, а кто зайчика убил? — Заворочался беспокойно, пытаясь подтолкнуть голову жены вверх, — Заинька, где наш Драко? Это ведь не он там лежит?

— Что?!

Нарцисса резко повернулась и застыла, стиснув холеными пальцами руку мужа. И еще долго сидела на холодном полу, не в силах отвести от останков кролика расширенных в ужасе глаз.

— Профессор, вы рано. Я уверен был, что до вечера вас не увижу, вызубрил имена всех пятикурсников, седьмой курс, слава Мерлину, и так знаю…

— Считайте, что вам повезло, Лонгботтом. Можете пообедать и собираться на Ярмарку уже в качестве самого себя.

— Чжоу будет рада, у нее завал с курсовой.

— Вот и отлично. Как прошла утренняя экскурсия?

— У Драко что-то случилось дома, эльф выдернул прямо его посередь экспозиции.

— Опять, видно, Люциус учудил. Надо будет передать Нарциссе успокоительного.

— Драко будет рад. Ваша мантия, профессор. Я пойду?

— Погодите, Лонгботтом… Невилл.

Юноша изумленно поднял брови.

— Сэр, что-то случилось?

— Нет. Да. — Шумно выдохнул, потер костяшками пальцев ноющие виски. Все-таки надо было отлежаться до вечера. Чертов Поттер… — Сядьте, Невилл. Мне нужна ваша помощь.

Лонгботтом медленно опустился на край кресла, не сводя с учителя встревоженного взгляда.

— Что-то с Гарри?

— В точку. — И тут же вскинул ладонь, предупреждая намерение собеседника вскочить, — все с ним сейчас в порядке, но меня крайне волнует один момент. Невилл, что вы знаете о способности Поттера защитить уже обреченного на смерть человека ценой самопожертвования?

— То есть?

— Криви должен был погибнуть, но не погиб.

— Понял, — Лонгботтом нахмурился, склонив голову к плечу, — был у нас прошлой весной подобный случай. Гермиона варила яд, Игнис Интракатем.

— Подкожный Огонь, знаю. Редкий состав, и очень сложный. Зачем он вам понадобился?

— Очередной эксперимент. Одно время Риддл о нем думал, и мы хотели на всякий случай сделать противоядие.

— Ясно. Дальше.

— Что-то пошло не так, на последней стадии зелье взорвалось, окатив Герм с головы до ног.

— Верная смерть…

— По идее, да, но в лаборатории случился Гарри и, разумеется, рванул на помощь. Хотя он даже до котла допрыгнуть не успел, Игнис вдруг оказался нейтрализован, а Гарри свалился на пол с глубокими ожогами по всему телу.

— Та-ак…

— После Гермионе удалось что-то по этому поводу раскопать, и они с Джин месяца полтора терроризировали Гарри, не давая ему и шагу ступить. Потом в дело вмешался Рон с близнецами — и все закончилось.

— Полагаете, мне стоит побеседовать с мисс Грейнджер?

— Не думаю, что она вам что-нибудь скажет, похоже, Гарри с них слово взял. Но я бы посоветовал вам порыться в библиотеке Тайной Комнаты. Кажется, Герм свою информацию выудила именно оттуда.

— Господи, Драко, что стряслось?! На тебе лица… садись сюда, я сейчас успокоительного…

Белый, как смерть, Малфой рухнул на диван и вцепился в руку Гарри мертвой хваткой.

— Поттер, не уходи, я сейчас…

— Да что случилось-то? Куда лететь, кого вызвать, чем помочь?

Драко посмотрел на него с каким-то странным выражением.

— Хороший ты друг, Поттер, и где раньше были мои мозги?

— Малфой, я тебя когда-нибудь грохну. Ты будешь говорить или нет?!

— Да… Утром в Малфой-мэнор заявился этот… Волдеморт и два часа пытал отца круциатусом. У матери шок.

Поттер побледнел и плюхнулся рядом.

— Мерлин мой… больного человека…

Малфой скривился, хлюпнул носом.

— Отец двинуться не может, но без конца просит пожалеть бедную ящерку, — и закрыл лицо руками, — Поттер, я так больше не могу. Мерлина ради, сделай что-нибудь…

Гарри сжал его плечо.

— Успокойся, мы что-нибудь придумаем, — и с силой ударил кулаком по коленке, — это я виноват! Опять просмотрел! Валяюсь тут, как куль с отрубями…

— Перестань, не можешь же ты присматривать за этой бешеной рептилией круглосуточно.

— Должен! Черт… Значит, так. Если к ночи Люциусу не полегчает, я глотну костероста и отправлюсь к нему сам. Противоядие от снейпова чокнутого зелья у тебя есть?

— Да…