Командор войны

— Допроси всех, с кем в последнее время общался Богдан. Мы должны понять, для чего он строит аркан. Чем он был недоволен? Чего ему не хватало? Что побудило командора войны пойти на преступление.

— Уверен, что на это была веская причина, — твердо сказал Франц и впервые взглянул прямо в глаза великому магистру. — Командор войны ле Ста предан Ордену.

— Я понимаю, — не отводя глаз и так же твердо, как де Гир, произнес старик. — Поэтому я не приказываю найти и убить Богдана. А предлагаю разобраться.

— Мы будем просто ждать?

— А чего ты хочешь?

— Повелитель, Богдан… он… — Франц сглотнул и решился. — Мы можем ему помочь?

— Ему уже пытались помочь узурпаторы.

— Я говорю о настоящей помощи. Я и командоры войны.

Старик отрицательно покачал головой:

— Если будет доказано, что Богдан ле Ста построил Аркан Желаний, Великие Дома потребуют суда.

— И его смерти.

— Это единственное наказание, предусмотренное Китайгородской конвенцией, — пожал плечами великий магистр. — Мы, разумеется, будем протестовать, затягивать разбирательство, скорее всего нам удастся отстоять Богдана и заменить смертный приговор отлучением от магии. Лет на десять.

Франц прищурился:

— Получается, что, если Богдан построит запрещенное заклинание, мы сможем его спасти?

— Возможно.

— А сейчас?

— Что сейчас?

— Сейчас мы можем ему помочь? — заторопился де Гир. — Ведь Богдан еще не построил запрещенное заклинание, а значит, преследование со стороны Сантьяги является фактом агрессии против Ордена! Никто не сможет нас обвинить…

— Чувства — плохие советчики в принятии решений, Франц, — горько усмехнулся старик. — Я знаю, что Богдан твой лучший друг и ты готов на все ради него, но если мы выступим на его защиту сейчас, то нас обвинят в потворничестве преступлению. Я не собираюсь начинать войну с Великими Домами из-за безумия командора войны.

— Сантьяга не отстанет, не даст Богдану построить аркан, — глухо проговорил Франц. — Он хочет убить командора.

— Тогда мы потребуем объяснений и, возможно, смерти комиссара, но…

— Сантьяга слишком ловок, — понял мысль великого магистра Франц. — Вряд ли у нас будет повод обвинить его в прямом убийстве командора войны.

— Совершенно верно.

Капитан гвардии опустил голову:

— Значит, Богдан остался один?

Старик молчал. Мастер войны снова посмотрел на свой левый мизинец, на котором зловеще наливался кровью маленький гвардейский рубин.

* * *

Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки.

Москва, Бутово,

16 сентября, суббота, 14.41

— Подождешь меня здесь, а потом поедем в центр, — распорядился Кортес, отсчитывая купюры.

— Денег, что ли, много?

— Не люблю по десять раз в день тачки ловить.

— Богатая привычка.

— Удобная.

Ярко-желтая «Волга» стояла в одном из кварталов Бутова, напротив массивного комплекса зданий, представлявшего собой неправильный четырехугольник красного кирпича с тяжелыми железными воротами, маленьким внутренним двориком и одиноко торчащей башней. Южный Форт — штаб-квартира Красных Шапок. Кувалда, лидер этой небольшой семьи, входящей в Великий Дом Людь, позвонил Кортесу вскоре после того, как наемник покинул «Угрюмую паузу», и попросил о встрече. Это было неожиданно, но Кувалда проявил настойчивость, и Кортес решил согласиться.

— Долго ждать? — осведомился таксист.

— Тебе-то что? — усмехнулся Кортес. — Счетчик не выключай — пусть тикает, а тебе четвертной сверху за беспокойство.

С тех пор как у наемников появился настоящий заказчик, настроение Кортеса значительно улучшилось.

— Деньги твои, — пожал плечами таксист и развернул «Московский комсомолец». — Только постарайся успеть до полуночи — я сегодня в дневную смену работаю.

— А ты, оказывается, остроумный.

Кортес выбрался из машины и, щурясь на не по-осеннему яркое солнце, пнул ногой маленькую калитку около ворот:

— Есть кто дома?

Едва наемник шагнул через порог, в его нос ударил резкий запах, сочетающий в себе аромат прокисшего недели три назад мусора, дешевого виски, никогда не стиранных кожаных штанов и чего-то специфического, красношапочного, подцепленного ими еще в Западных Лесах, но до сих пор не вылеченного.

— Кто-нибудь есть? — повторил Кортес, привыкая к царящему в караулке полумраку.

— А кто нужен?

В маленьком помещении находились три воина, судя по татуировкам, двое рядовых и десятник — уйбуй, одетые, по обыкновению Красных Шапок, в черные кожаные штаны, такие же жилеты и красные банданы. Низкорослые, с маленькими черными глазками, тяжелыми надбровными дугами и выступающими вперед нижними челюстями Красные Шапки были похожи на безволосых обезьян-мутантов, которых Кортес как-то видел в военной лаборатории. Только те обезьяны не сидели за грязным столом, на котором полупустая бутылка виски и стаканы соседствовали с только что распечатанной колодой карт. Закуски не было — виски служило Красным Шапкам не выпивкой, а необходимым для нормальной жизнедеятельности продуктом, как инсулин для диабетика.