Комбат. Олимпийский характер

– В Москве участились случаи отравления водкой. Есть даже смертельные исходы. И все концы сходятся в Сочи, на той самой улице Красной. Я начала расследование. Но меня, как мне кажется, местные схватили и несколько суток держали в подвале. И вот вы теперь мне рассказали… Вы практически дали ответы на все вопросы… – сказала Ангелина.

– Подождите, не спешите делать выводы… – остановил ее профессор. – Вам сейчас опасно здесь оставаться. Я думаю, вас разыскивают. И я не исключаю возможности, что Ахмед расскажет, что вы здесь.

– Но ведь за мной сюда завтра должны приехать… – напомнила Ангелина.

– Я помогу вам скрыться в надежном месте, – сказал профессор, – я сам вас туда отвезу. А если приедут за вами, я подскажу, где вы. Но обещайте мне, что всю информацию про водку и эксперименты вы пока что не будете никому выдавать!

– Хорошо, – кивнула Ангелина.

– Вы поделитесь ею только при условии, что со мною что-нибудь случится. И то не в прессе, а в ФСБ. А пока что, если вы кому-то о моих догадках скажете, меня быстро уберут. А мне еще так много надо успеть сделать…

– Хорошо, – кивнула Ангелина.

– А сейчас идите одевайтесь. Думаю, ваша одежда на сушилке уже высохла. И поедем, – сказал профессор.

Ангелина зашла в ванную комнату. Одежда действительно была сухой.

Профессор ожидал ее внизу.

Он выгнал из гаража свой довольно старенький, зато неприметный «рено», и они поехали еще выше в горы.

Попетляв по дороге, машина затормозила у въезда в небольшой пансионат.

Профессор позвонил кому-то на мобильный и сказал несколько слов не по-русски. Очевидно, тот, с кем говорил профессор, передал информацию охранникам. Ворота открылись, и они въехали на территорию пансионата.

Свет горел лишь в одном домике. Вокруг было пусто и довольно страшно.

Профессор открыл дверцы, помог Ангелине выбраться из машины, и они прошли к домику, в котором горел свет. Профессор постучал. Им открыла миловидная, весьма привлекательная дама средних лет. Хотя на дворе давно была ночь, она была в элегантном синем брючном костюме, аккуратно подкрашена и улыбчива.

– Сколько лет, сколько зим! – сказала она радостно.

– Я тоже рад тебя видеть, Марго, – сказал профессор, целуя ей руку.

– Надолго? – спросила Марго, краснея.

– Я на минуту. А эта девушка на ночь, – сказал профессор. – Хорошо бы утром каким-то чудом забросить ее в Сочи. Она без документов, ей грозит опасность. Поэтому лучше поскорее отправить ее в Москву. На поезде, машине. Как угодно. Но поскорее. И не спрашивай, кто она.

– Я давно усвоила, что меньше знаешь, лучше спишь… – сказала женщина.

– Ну вот и хорошо, – кивнул профессор. – Мне нужно возвращаться. Да, еще, как я понял, ей с местными встречаться не нужно. Они сами ее пасут.

– А как же документы? – пожала плечами Марго.

– Марго, помоги по старой дружбе. Ты же всегда знаешь, что придумать… у тебя же здесь дальнобойщики тусуются.

– Ладно, я все поняла, – кивнула Марго.

Когда профессор, поцеловав ей на прощанье руку, отъехал, Марго, повернувшись к Ангелине, совсем другим тоном сказала:

– Пошли. Уложу тебя, раз профессор просил. А вот в Москву быстро отправить без документов не обещаю. С местными нужно договариваться. А профессор сказал, что ты уже тут кому-то успела насолить…

– Да нет. Я сама не знаю, что им от меня нужно было, – пожала плечами Ангелина.

– Ладно, я тебя с кем-нибудь из дальнобойщиков отправлю, – проговорила Марго, проводя ее в дальнюю комнату.

Там стояли довольно широкая кровать, шкаф, стол и два стула.

– Располагайся. Спи, – сказала Марго и добавила: – Ванная и туалет прямо по коридору налево. У меня еще есть дела.

Ангелина осталась в комнате. Она села на кровать и задумалась. Ангелина понимала, что профессору в данный момент важно, чтобы она поскорее доставила в Москву информацию о животных. И, как показалось Ангелине, профессор больше волновался о том, чтобы книгу издать об «олимпийском зверье», на телевидении засветиться, чем затрагивать какие бы то ни было проблемы. Она бы не удивилась, если бы на флэшке и не было мертвых зверей, а только живые.

Профессору Ивьеву, хотя он и подыгрывал своему помощнику Севе, похоже, не хотелось раздувать никаких проблем. Можно было списать это на его природную трусливость. Но Ангелина не исключала, что за всем этим может стоять и расчет. И ее он отправил подальше, чтобы не быть замешанным ни в каких разборках.